Трагедия комсомольца. «Комсомолец» - подводная лодка, которая не должна была утонуть. Возможные экологические последствия
На «Комсомольце» я служил пять лет - с 1984 по 1989 год. Это была самая современная, экспериментальная модель атомной подлодки на то время (построена в 1983 году). По некоторым параметрам она остаётся уникальной до сегодняшнего дня. Лодка не была предназначена для массового уничтожения противника, а служила морским щитом против субмарин с ядерным оружием, которые могли угрожать нашим городам.
Её технические характеристики поражали воображение: глубина погружения - более одной тысячи метров (ни одна подлодка в мире не могла опуститься так глубоко), причём в нижней точке погружения её прочнейший титановый корпус «обжимало» огромной массой воды с такой силой, что он уменьшался примерно на полметра; скорость достигала 55 километров в час (и это под неимоверно плотным давлением моря!). На борту находились две ядерных ракеты для уничтожения кораблей или подлодок возможного агрессора.
На такой чудо-лодке служить было интересно, но очень нелегко, напряжённо. Она могла находиться под водой без всплытия 90 суток. 28 февраля 1989 года команда вышла в поход, запланировав вернуться 31 мая. Три месяца мы должны были нести боевую вахту без всплытия. За несколько дней до этого подлодка получила название «Комсомолец» (прежде она носила имя «Плавник»).
Начало похода складывалось удачно. Как известно, в те годы противостояние между капиталистическим и социалистическим лагерями было довольно напряжённым, и в пограничных морях было много разведывательных и боевых кораблей. Мы обнаружили несколько иностранных подлодок, вели за ними слежение.
Трагедия началась 7 апреля, в пятницу, на 37-ые сутки похода. Совершенно неожиданно центральный пульт управления сообщил, что в седьмом отсеке (их всего было семь, соединённых узкими переходами) сильный пожар, большая температура. Дежуривший там матрос на запросы по рации не отвечал. Как потом выяснилось, он погиб. На обследование отправился один из мичманов. Задыхаясь в дыму, он успел сообщить обстановку и тоже погиб.
Первые две потери, хотя и вызвали тревогу, но не посеяли паники среди плавсостава, который был тщательно подобран и обучен действовать в любых экстремальных ситуациях. Мы находились на глубине 350 метров. Стали всплывать. До глубины 150 метров лодка имела нормальный ход, но затем сработала аварийная автоматическая защита атомного реактора, который двигал лодку, и он перестал работать. Лодка была тяжёлой, и стала резко проваливаться в глубину. Она превратилась в безжизненную груду металла.
Командир принял решение: сжатым воздухом «продуть» всю воду из спеццистерн (они служили для придания тяжести субмарине, чтобы быстро погружаться). После этого мы всплыли на поверхность. И в этот же момент весь запас воздуха ушёл в горящие 6 и 7 отсеки, потому что на трубопроводах прогорели прокладки. Это был воздух высокого давления, за счёт которого команда должна была существовать весь поход. На лодке было 400 баллонов по 400 литров воздуха в каждом. Вырвавшийся на волю, он позволил загореться даже тому, что не должно было гореть. Температура в горящих отсеках превысила тысячу градусов, начал плавиться металл, не осталось никакой надежды проникнуть туда.
Когда начался пожар, я отдыхал после дежурства. Услышав сигнал тревоги, побежал на боевой пост. Я был техником по штурманской части, и в мои обязанности входило в составе нескольких человек в нештатных ситуациях обращаться к аварийной карте, чтобы выявить неисправности, очаги пожара или другие осложнения и доложить обо всём командиру.
Тем временем команда стала разбегаться по разным отсекам, чтобы выполнять свои обязанности в экстремальной ситуации. Девять человек проникли в пятый отсек. И вдруг там в одном из агрегатов прорывается клапан, и под давлением горячее масло разбрызгивается во все стороны и затем воспламеняется от высокой температуры. Некоторых моряков сильно обожгло, другие загорелись. Офицер, закрывавший задвижки, оказался в изолированном пространстве и потому не получил ожогов. Он бросился сбивать пламя с товарищей, но вскоре загорелся и сам. Вовремя подоспела спасательная команда, в которой был и я. Через полтора часа борьбы с огнём мы смогли выбраться из отсека, вынести обгоревших товарищей.
Вспоминаю об этом потому, что это был первый случай, когда я мог погибнуть, но Господь меня спас. Мы работали в спецкостюмах и дыхательных аппаратах, которые полностью изолировали от внешней среды. Пожар охватил все отсеки, кроме первого. Ценой огромных усилий нам удалось потушить огонь, но шестой и седьмой отсеки горели страшно. Наша спасательная команда едва успевала вытаскивать из отсеков теряющих сознание или почти безжизненных моряков. И меня смерть едва обошла стороной.
Дело в том, что время нахождения в спецкостюме строго ограничено - 40 минут (столько действует патрон, вырабатывающий кислород). Я работал всего 10 минут, так что воздуха, по моим подсчётам, оставалось ещё на полчаса. Иду в поражённый отсек. Нахожу человека (у него сгорела не только одежда, но даже кожа!), вскидываю его на плечи и несу. Обстановка крайне сложная: видимость - не дальше вытянутой руки, концентрация угарного газа - примерно восемь предельных доз. Открыто дышать в отсеке нельзя - это практически мгновенная смерть. Обстоятельства требовали полной самоотдачи, и я не заметил, как закончился дыхательный патрон.
Ситуация критическая: снять дыхательный аппарат нельзя, а кислорода в нём почти нет. Бежать же к естественному воздуху нужно было через три отсека, впотьмах (света на лодке не было). Переходы из отсека в отсек можно сравнить с огромным будильником, где полно всяких шестерёнок, креплений, винтов. В центральных проходах не могли разминуться два человека. А в боковых «лабиринтах» и вовсе передвигались в полусогнутом состоянии или на коленях. Вся подлодка - сплошная теснота, задействован и учтён каждый сантиметр. И это при огромных размерах лодки - 8 метров в диаметре и 120 - длиной. Для людей места было очень мало, потому что всё было «напичкано» современной техникой, оборудованием, различными запасами. Словом, странное соседство людей, опасной ядерной установки, радиоактивной техники и прочего.
Не могу объяснить, как это произошло, но из отсеков я всё-таки выбежал, почти потеряв сознание. Господь даровал мне секунды, чтобы я мог сорвать с себя маску и помутившимся сознанием понять, что произошло чудо. Нечто подобное со мной на этом пожаре уже было. Но мне повезло: задыхаясь в дыму, я увидел на полу аппарат и успел одеть его, но как только вышел из отсека - кислород в нём кончился. Видимо, он был уже кем-то использован и выброшен, но на несколько минут мне его хватило для спасения.
События же на лодке продолжали развиваться трагично. Инструкции гласили: если в отсеке пожар - помещение нужно герметизировать; если туда попал сжатый воздух - отсек нужно открывать для проветривания. Но что делать, если одновременно и пожар, и сжатый воздух? Начались короткие электрозамыкания. Подлодка теряла жизнь, стала останавливаться. Но, слава Богу, мы находились на поверхности, хотя и были предоставлены волнам.
Сигнал «SOS» на военных кораблях тогда подавать было нельзя, чтобы не обнаружил противник. Мы всё же установили связь со своей базой, и вскоре над нами кружили два самолёта, но реально помочь они не могли. Экипаж знал, что на помощь идут гражданские судна, находившиеся поблизости. Никому не приходило и в голову думать, что лодка может затонуть, потому что знали, насколько надёжно она была сконструирована. Команда шутила: «Чтобы нашу лодку утопить, надо её разобрать на части». Если коэффициент «живучести» американских субмарин подобного типа составлял 14 процентов, то нашей - более 30. Всё было продумано для таких нестандартных ситуаций.
Внутри корабля шла работа по ликвидации «ЧП». Командир принимает решение: незадействованных в ликвидации аварии людей вывести на поверхность лодки. Внутри остались примерно 10 человек, в том числе и я, так как входил по штату в состав аварийной группы, да и был физически сильным. За время проведения сложных работ я выходил на палубу всего два раза, да и то на 2-3 минуты, чтобы сделать несколько глотков чистого воздуха. Пожар вскоре мы потушили, кроме шестого и седьмого отсеков. Что там происходит - командир не знал. И он даёт нам указание: проникнуть в эти отсеки и выяснить обстановку. Но мы не смогли открыть перегородки; если бы это и удалось сделать, огонь и сжатый воздух сожгли бы нас дотла в мгновение ока.
К тому времени из экипажа мы потеряли четыре человека. Все ждали эвакуации. Я увидел, что матросы упаковывают в непромокаемые мешки и поднимают наверх секретную документацию, аппаратуру, вещи. Вместо того, чтобы идти с этими людьми наверх, я решил пойти в каюту и собрать кое-какие личные вещи. Помните, что сказано в Библии о времени, когда наступит великая скорбь? - «кто на кровле, тот да не сходит взять что-нибудь из дома своего; и кто на поле, тот да не обращается назад взять одежды свои» (Матф. 24:17).
Я же не захотел оставлять свой скромный скарб, ибо мы уходили в плавание на три месяца и каждый набрал немало дорогих сердцу вещей. «Дособирался» до того, что, увлекшись упаковыванием сумки, не услышал команды покинуть лодку. Вышел из каюты, а в отсеке никого нет. И лодка вроде бы накренилась, осела на «хвост». Тогда я поспешил на свой боевой пост, который герметично закрывался и был доступен всего нескольким человекам. Стал искать там «нагрудник» - спасательный жилет. Подводники их никогда не используют, но они где-то лежали на всякий случай. Пока искал, лодка всё больше оседала, «нос» поднимался.
Чувствую, происходит что-то неладное. Поспешил к выходу. И возле трапа, ведущего на верх лодки, столкнулся с командиром. Он спрашивает: «Ты один?» В отсеке я никого не видел, поэтому ответил: «Один». Вдруг мы слышим крик. Тут же вспомнил, что в дизельном отделении дежурил офицер, сменивший надышавшегося угарным газом матроса, которого я вытащил наверх. Командир говорит: «Пробирайся в «дизель», скажи офицеру, что нужно срочно покидать лодку». Я бегу, а офицер уже идёт мне навстречу. Кричу ему, чтобы он быстрее поднимался наверх, и сам поспешил к выходу.
В этот момент лодка переворачивается в вертикальное положение и под углом в 85 градусов начинает тонуть. Буквально в доли секунды я успел ухватиться за трап, который вёл к выходной камере, а офицер оказался на дне отсека, как в колодце. Пытаюсь выбраться наверх, но на меня с восьмиметровой высоты обрушивается столб воды. Это было страшно. Мелькнула мысль: «Всё. Конец. Бешено врывающийся в отсек столб воды мне не преодолеть». И вдруг поток воды прекратился. Позже я узнал: лодка столь стремительно начала погружаться в пучину, что не успели закрыть её верхний, наружный, люк.
Вода хлынула в выходную камеру, где находились командир и несколько матросов, гигантской воронкой закрутилась через другой, нижний, люк, на подступах к которому я находился. Но так случилось, что когда верхний люк уже находился на метр в воде, один из матросов - мичман Копейко - смог захлопнуть его ногами. Люк закрылся всего на одну защёлку, но и этого было достаточно. На глубине нескольких десятков метров лодка вдруг начинает принимать горизонтальное положение. Почему это произошло? На субмарине есть кормовые и носовые рули, которые управляют ею при погружении. Они были заклинены на всплытие, и благодаря этому лодка стала на ровный киль, продолжая тонуть теперь уже горизонтально.
Сколько маленьких неожиданностей! И каждая из них продлевала мне жизнь.
Когда лодка выровнялась и перестала литься вода, я из последних сил залез по трапу и, почти теряя сознание, услышал голос командира: «В нижнем люке человек! Скорее помогите ему!» Меня подхватили под руки, подняли внутрь выходной камеры. Теперь в этой титановой могиле нас было пятеро, в том числе офицер Юдин, который в совершенстве знал всё оборудование камеры, потому что обслуживал её.
Первым делом стали закрывать нижний люк, из которого меня вытащили. Но он был так неудачно встроен (находился как бы внутри колодца), что пришлось держать его верёвками и одновременно поворачивать спецмеханизмом. Мы, два мичмана, держали люк верёвками, а Юдин пытался его закрыть.
И вдруг из щелей нашей камеры полилась неизвестно откуда взявшаяся мутная, грязная вода и наполовину залила горловину люка. Устройства, которое использовал Юдин для закрытия, уже не было видно. Офицеру пришлось нырять, чтобы вставлять спецключ и поворачивать закрывающее устройство. Пока он там возился, мы стали замечать, что вода, струящаяся из щелей камеры, начала бурлить, как бы кипеть. Оказалось, вода, заполняя лодку, гнала к нам сжатый воздух, которому некуда было деваться. Вскоре в нашей камере создалось давление воздуха более пяти атмосфер. Почему так уверенно называю эту цифру? На учениях я неоднократно находился в такой обстановке и знаю, что при пяти атмосферах изменяется тембр голоса, появляются некоторые нетипичные ощущения.
В тот момент никто особо не обратил на это внимание, ибо шла борьба за жизни. Задраить люк не удавалось. Юдин нырял ещё и ещё. Наконец он вынырнул после долгого пребывания в воде (было видно, что лёгкие - на пределе) и, как ему казалось, закричал, хотя был едва слышен хрип: «Закрыл!» Мы облегчённо вздохнули: камера была изолирована от нижних отсеков, где была вода.
И тут снизу раздался стук. Из полузатопленной лодки подавали сигнал «SOS». Кто-то выбрался из «колодца» и просил помощи. Командир приказал: «Откройте люк». Мы на минуту замешкались, хотя нас учили сначала выполнять команду, а потом анализировать её. Какая-то неведомая сила затормозила и мышление, и действия (эта маленькая задержка, как оказалось, спасла нам жизни). Командир же повысил голос: «Немедленно открыть люк!» Я и ещё один мичман держали веревкой люк, а Юдин нырнул, чтобы вставить ключ в устройство. В эту минуту лодка провалилась на такую глубину, которая вызвала серию взрывов. Стук прекратился.
Под нами лодка стала разрушаться, начали лопаться от давления перегородки, взрываться оборудование, цистерны. Жуткий звук! Было страшно, потому что мы понимали: от этого ада нас отделяет только тоненький люк. Лодка, которой мы отдали пять лет жизни, разрушалась, образно говоря, на наших глазах, грозя взять с собой в морскую бездну и нас, любивших её, веривших ей. Стало ясно, что внутри она практически рассыпалась, все внутренности смела стихия. Если бы мы открыли люк, то безусловно погибли бы. Закрыть его обратно под напором воды и сжатого воздуха было нереально. А в живых внизу уже никого не было...
Наступили самые напряжённые минуты. Перед нами стояла задача: как можно быстрее отсоединить выходную камеру от гибнущей подлодки. Мы знали, что лодка и камера рассчитаны на пребывание на глубине до одной тысячи метров. Командир сделал расчёты и сказал, что над нами 1650 метров воды. Такого огромного давления наша камера долго выдержать не могла - море должно было вот-вот раздавить её. А подлодка продолжала опускаться, ибо пока ещё не было слышно характерного и привычного стука при соприкосновении со дном. Счёт шёл на минуты.
Внизу, в лодке, был, видимо, настоящий ад: сплошной гул, скрежет металла, взрывы! Пытаемся с помощью особого устройства отсоединить камеру от подлодки. Вставили ключ, и мы вдвоём начали давить на него с такой силой, что огромный титановый инструмент согнулся в дугу! Откуда только взялись такие сказочные силы? А устройство никак не поворачивалось.
Забегая вперед, скажу, что в 1993 году эксперты попытались снять камеру с затонувшей подлодки для установления истины. Научно-исследовательское судно «Академик Келдыш» зацепило камеру мощным тросом, который должен был, по расчётам, вытянуть семикратный вес камеры, наполненной водой. Но как только её стали приподнимать - трос лопнул, как гнилая нитка. Море умеет хранить тайны...
В те страшные минуты мы продолжали делать лихорадочные попытки отсоединить камеру. Я сел, стал себя успокаивать. Думал так: паника - делу не помощник; если камера не выдержит, то значит такова наша судьба, но при этом есть плюс - нас раздавит мгновенно, без мучений, не успеем ничего понять. Мой напарник тоже взял себя в руки, нашёл инструкцию по отсоединению камеры и стал очень внимательно и спокойно её читать, как будто над нами не занесла свою косу смерть. Нашёл место, где сказано, как это сделать вручную, без оборудования.
Но мы не спешили. Нашли ещё один способ отсоединения - сжатым воздухом. Практически ни один способ на лодке никогда не применялся. Стали искать клапаны, чтобы сжатым воздухом повернуть отсоединяющее устройство, напоминающее соединение пожарного гидранта. Как только нажали на клапаны, на лодке под нами раздался страшный взрыв. Мелькнула мысль: «Всё. Сейчас нас раздавит». Но, как оказалось, взорвались аккумуляторные батареи. На них попала вода, и началось активное выделение водорода, который и взорвался.
Этот взрыв нас и спас. Во-первых, каждую секунду лодка могла не выдержать напора глубинных вод, и внутренний взрыв на короткое время создал в ней давление, которое поддержало уже готовый лопнуть титановый корпус. Во-вторых, взрывом оторвало камеру от лодки, и она мгновенно наполнилась каким-то туманом. Для меня это было загадкой. Позже я рассказывал обо всём на различных госкомиссиях, и никто из спецов не мог объяснить возникновение этого «тумана». Он был такой густой, что заволок всю камеру, заполнил все уголки. Позже он так же мгновенно исчезнет. Я увидел, как Юдин закатил глаза и начал падать.
И в этот момент в камере раздался голос: «Всем включиться в ИДА». Поясню. ИДА - индивидуальный дыхательный аппарат. Их в этой камере не должно было быть. Но случилось так, что ИДА были подняты сюда начальником медслужбы для спасения тех первых двух пострадавших, которые отравились угарным газом. Врач хотел использовать эту камеру для восстановительной терапии, предварительно стравив из ИДА часть кислорода, тем самым насытив воздух. Но моряки погибли, и аппараты не понадобились.
Камера - двухъярусная. На верхнем ярусе находились командир и мичман с двумя аппаратами. Внизу нас было трое - и три ИДА. Казалось бы, никаких проблем, всё как будто специально приготовлено для нашего спасения. Протяни руку, возьми аппарат и надень - вот и всё, что от нас требовалось. «Всем включиться в ИДА»... Этот голос хранится в моей памяти и сегодня. После спасения я сотни раз анализировал каждую ситуацию в тот трагический день, каждое движение своё и товарищей. И пришёл к выводу: этот голос не принадлежал ни одному человеку из нашей пятерки, находившейся тогда в камере. Он вообще не был похож на человеческий. Для меня только потом станет понятным, что это был глас Божий. Иных объяснений не нахожу по сей день.
И вот в ту минуту сработал воинский «механизм» беспрекословного выполнения приказа: мы на нижнем ярусе мгновенно стали исполнять команду. Для чего нужно было надевать ИДА - никто над этим и не задумывался. Надо сказать, что надевать аппараты нас учили довольно много, мы отрабатывали это в самых разных условиях, в том числе и экстремальных. Но тогда я так спешил, что умудрился надеть его неправильно. Это спасло мне жизнь. И не мне одному. Оказывается, только двое проявили выдержку, самообладание и сумели в критической ситуации верно выполнить команду.
Поясню, что такое ИДА. Он состоит из дыхательного мешка, двух баллонов по бокам и спецвещества. Кислород, вырабатываемый веществом, поступает в баллоны. Выдох делаем в это вещество, которое поглощает углекислый газ и выделяет кислород; кроме того, дополнительная порция кислорода идет из баллонов - всё смешивается в дыхательном мешке и мы дышим этой смесью (замкнутый цикл). Аппарат универсален: в нём можно находиться под водой, в зоне пожара. Вес - 15 кг. Вначале одевается дыхательный мешок, а потом маска.
Я надел маску, а дыхательный мешок натянуть на себя не смог. Дышать можно было без проблем, но аппарат приходилось всё время держать в руках. Видя, что Юдин лежит без сознания, мы с Черниковым попытались подключить к ИДА и его. Не получалось. И тут командир даёт странную для нас команду: «Снимите свои аппараты - они вам мешают, и спасайте Юдина». Но отказ от ИДА, даже кратковременный, грозил опасностью.
А происходило вот что. На лодке только что утих пожар. Она не была провентилирована. Весь угарный газ и сжатый воздух накачало в нашу камеру, так как она находилась наверху лодки. Как мы так долго оставались живы в таких условиях без ИДА - непонятно. С трудом одели аппарат на Юдина, не снимая свои ИДА. Юдин стал дышать, но в сознание не приходил.
И тут у меня мелькнула мысль: «Что-то не слышно командира». Поднимаюсь на верхний ярус и вижу такую картину: командир сидит, у его ног лежит ИДА (он его и не пытался надеть, не оценив, видимо, серьёзность обстановки), из горла раздается предсмертный хрип, голова безжизненно свалилась набок. Рядом - мичман, тоже без аппарата; по всей видимости, он был уже мёртв несколько минут. Понимаю, что надо спасать командира. Пытаюсь одеть на него аппарат. Ничего не получается, потому что одной рукой держу свой ИДА. Зову на помощь Черникова, который изо всех сил старается привести в чувство бессознательного Юдина. Но Черникову не до меня.
И тут краем глаза замечаю, что стрелка глубиномера резко поползла вниз. Камера начала всплывать! С огромной скоростью! Сотни метров мы пролетели за минуты. Черников стал подниматься ко мне. Я уже радостно думал: «Сейчас «откачаем» командира, камера всплывёт - всё будет хорошо». Черников успел высунуться по пояс с нижнего яруса на верхний, как стрелка глубиномера достигла цифры «0» и раздался хлопок. Вижу лишь мелькнувшие ноги моего товарища.
Произошло же вот что. Верхний люк в экстремальной ситуации был закрыт всего лишь на защёлку. И вот теперь, когда давление воды упало и ничто уже больше не прижимало люк к камере, внутреннее давление сорвало его с защёлки, и Черникова выбросило через люк в воздух. Он подлетел над морской гладью примерно на 20-30 метров и затем упал с этой немалой высоты на воду, прямо на дыхательный мешок. Воздуху в дыхательном мешке деваться некуда, в баллон он не пойдет - там пять атмосфер, и поэтому воздух выбило в лёгкие. Как впоследствии показало вскрытие, Черников погиб от сильнейшего разрыва легких. Аппарат его погубил, и он же не дал телу утонуть.
А меня спасло то, что я находился сбоку, возле командира, а не по центру, у люка, как Черников. И аппарат был надет неправильно - дыхательный мешок я держал в руках. Чувствую, как огромная сила тянет меня наверх. Сумел изо всех сил уцепиться за горловину люка, оставив полтуловища в камере. Рядом плавал мой дыхательный мешок. Если б я его надел правильно, то со мной скорее всего произошло бы то же самое, что и с Черниковым. Срываю маску с лица. Вижу, что камера, выпустив сжатый воздух, тут же начинает медленно тонуть. Остался один на поверхности моря. Рядом никого не видно...
Теперь прокомментирую с позиций верующего человека то, что произошло в камере.
Наше положение было похоже на то глобальное состояние мира, в котором он сегодня находится. Смотрите: голос, который отдал команду надеть ИДА, слышали все, дыхательные аппараты имели все. Но почему-то надели их только мы с Черниковым.
Погибшие же товарищи напоминают мне людей, с которыми позже приходилось сталкиваться в христианской жизни. Мичман Краснобаев, который и не пытался взять аппарат... Командир взял ИДА в руки и даже поставил у своих ног, но... Они похожи на людей, к которым мы приходим с вестью о Христе, но в ответ слышим: «Нам это не надо», - и закрываются двери и сердца.
Мичман Черников, который действовал хладнокровно, делал всё очень правильно, но тем не менее он погиб. Аналогия таким людям - в Библии. О них говорил ещё Христос. Они всё делают верно: отдают десятину с мяты, соблюдают религиозные установления. Но погибают. Это фарисеи и законники. Мичман Юдин просто не слышал этой команды - он потерял сознание и умер до того, как раздалась весть. Он напоминает людей, которые ждут евангельской вести, нашего стука в их дом, но мы приходим - и бывает уже поздно...
Итак, я оказался в холодной воде. Температура моря - плюс два градуса. Высота волны - полтора-два метра. Никаких плавсредств для спасения. Выбравшись на свет с огромной глубины, я в первые минуты испытал чувство радости и ликования. Но эти ощущения быстро прошли, когда реально оценил ситуацию, в которой оказался. Подумал: «Если бы далеко на горизонте виднелся берег - плыл, пока хватило сил. А что делать сейчас?» Как потом выяснилось, до ближайшей земли было 720 км. Но тонуть я не собирался. Не для того прошёл ад испытаний в подлодке, чтобы, увидев небо, опять пойти на дно. Поплыл в никуда, просто так.
Держаться на волнах было нелегко. Медики позже скажут, что в такой холодной воде люди погибают через 15-20 минут. Я пробыл в воде 40 минут (некоторые мои товарищи, как потом узнал, - полтора часа). Одежду с себя не сбрасывал, потому что понимал: даже мокрая материя в какой-то степени держит тепло и сдерживает холод. Но она так сильно тянула вниз, что я быстро терял силы.
Неприятными были волны. Есть волны высокие, которые «катают» тебя. А в тот момент волны были с «барашками» и они захлестывали, сбивали дыхание, мешали держаться на поверхности. Кроме того, кругом плавали солярка и масло от подлодки, так что я наглотался и воды, и горюче-смазочных материалов. Но вот появилась крупная волна, которая подбросила меня вверх, и я увидел на горизонте корабли. Был почему-то уверен, что идут спасать только меня. Тогда ещё не знал, что спаслись и другие, что в 300 метрах от меня был плот с людьми.
Если кто помнит, в тот год некоторые газеты напечатали снимок, сделанный норвежцами с разведывательного самолёта. Под фотографией стояла подпись: «Плот со спасшимися матросами подлодки «Комсомолец» и в трёхстах метрах от него - два безжизненных тела». Одним из «безжизненных тел» был я.
Волны усилились, и всякий раз, находясь на их гребне, я видел, как корабли приближались. Не доходя до меня несколько сотен метров корабль, идущий первым, остановился. Я подумал: «Видимо, хотят подплыть на катере». Но меня, как потом выяснилось, никто спасать не собирался. С корабля меня, словно щепку в волнах, не было видно. К счастью, я оказался между плотом и кораблём. Когда спасатели плыли к плоту, то наткнулись на оранжевый дыхательный мешок погибшего Черникова. И только тогда увидели меня, теряющего последние силы и пытающегося поднять руку над водой...
Вернусь к трагедии на лодке. Почему она начала тонуть? Есть несколько версий. Возникло короткое замыкание от насосов, автоматически регулирующих гидравлику кормовых горизонтальных рулей. В загоревшемся отсеке хранилось полтонны заспиртованного хлеба (в таком состоянии он не портится полгода). Здесь же находилось большое количество очень взрывоопасного спецвещества, которым практически не пользовались, но оно было необходимо как дыхательный резерв. И, вероятно, вдобавок ко всему был неисправен датчик подачи кислорода в отсек (положено иметь 20-21 процент кислорода, а его было, как предполагают эксперты, около 30 процентов). Всё это впоследствии дало температуру горения более тысячи градусов. Лодка раскалилась в корме до такой степени, что море вокруг кипело. Титановый корпус лопнул, в отсек стала поступать вода, гася пожар. Если бы вода равномерно поступала во все отсеки, то лодка не потеряла бы устойчивости, а тут она перевернулась, как рыболовный поплавок под тяжестью грузила...
На небольшой надувной плот пытались взобраться больше 60 человек, хотя он был рассчитан только на 20. Многие держались за края, находясь в воде. Состояние духа моряков было очень высоким. Слышались даже шутки. А когда показались корабли, то моряки начали даже петь нашу экипажную песню «Варяг». Потом стало происходить ужасное. Как только подошли корабли, люди стали умирать буквально один за другим. Умирали даже тогда, когда их сняли с плота и перенесли на баркас.
Всего с «Комсомольца» живыми подняли на борт гражданского рыбоперерабатывающего судна 30 человек, в том числе и меня. Чувствовали все себя по-разному: кто-то почти не нуждался в медпомощи - их лишь отогрели в парилке и накормили; кому-то врачи делали уколы, давали лекарства. У меня, например, сутки держалась очень высокая температура тела, не чувствовал ног. Обморожение было не впервые - однажды заблудился в сопках и испытал подобное. У офицера, который лежал со мной рядом, два раза останавливалось сердце. Некоторых выводили из психического шока.
Был и такой случай. Два офицера и матрос чувствовавшие себя лучше всех, вышли после сауны и обеда на палубу и попросили закурить, чтобы снять нервное напряжение. Сделали по одной затяжке - сразу же умерли. Их организмы оказались измотанными борьбой за выживание, силы были «на нуле» и резкий переход от обострённого критического состояния к расслабленности их убил. Медики сделали всё возможное, но спасти их не удалось. Ощущение «хорошего самочувствия» оказалось самообманом боровшегося, но ослабевающего организма.
Кто погиб в той трагедии? Из 22 мичманов в живых остались 9. Из 30 офицеров - чуть меньше половины. Из 15 матросов выжили трое. Казалось бы, матросы были достаточно обученными, самыми крепкими (во флот, тем более в подводники, брали тогда только физически абсолютно здоровых ребят). Все моряки находились в равных условиях. Но оказалось, что ни физическое здоровье, ни навыки и умения не помогли в этой борьбе за жизнь. Среди офицеров и мичманов были люди, у которых ещё до аварии «пошаливали» сердца (это скрывали), но они выжили. А молодые парни без физических изъянов погибли.
Первыми после спасения ушли из жизни обожжённые, не выдержав переохлаждения (очень большой контраст для организма). Вторая категория погибших - это те, кто, находясь на плоту, приняли из фляжек по 100 граммов спирта «для сугрева души». Я, кстати, за всю свою жизнь не выпил и глотка водки. С медицинской точки зрения всё объясняется просто: человек выпил - и у него начинается интенсивный теплообмен в организме, а это в холодной воде очень опасно.
На рыболовецком судне нас осталось в живых всего 27 человек. Всех переправили в госпиталь. Потом был санаторий. Поправили здоровье, и нам предложили выбрать любое место для прохождения дальнейшей службы. Я назвал Киев. Получил там квартиру, работал в военном училище...
Вы думаете, после этих страшных событий я тут же принял Бога и изменился? Нет. Да, я спасся самым чудесным образом, да, я явственно слышал неземной голос. Но верующим не стал, хотя глубоко внутри понимал, что всё происходившее контролировалось свыше.
Энциклопедичный YouTube
Проектирование
Тактико-техническое задание на проектирование опытной лодки с повышенной глубиной погружения было выдано ЦКБ-18 в 1966 году. Процесс проектирования закончился только в 1974 году. Применение титана позволило существенно уменьшить массу корпуса. Она составила всего 39 % от нормального водоизмещения, что не превышало соответствующий показатель других АПЛ при достижении значительно более высокой прочности. Опыт, полученный при создании этой подводной лодки, предполагалось использовать для создания проекта глубоководных лодок, пригодных для серийной постройки. Главный конструктор Н. А. Климов (с 1977 года - Ю. Н. Кормилицин ), главный наблюдающий от ВМФ - капитан 2-го ранга А. Я. Томчин (затем капитан 2-го ранга Н. В. Шалонов). Проект получил номер 685, шифр «Плавник».
В Северодвинске были построены три специальные барокамеры, одна из которых имела диаметр 5 м и длину 20 м, другая, соответственно, 12 и 27, и третья - 15 м и 55 м. В первой из камер создавалось давление 400 кгс/см² при разовой нагрузке и 200 кгс/см² - при циклическом нагружении. Вторая барокамера имела рабочее давление 200 кгс/см² и третья - 160 кгс/см² . В них проходили испытания масштабных, полунатурных и натурных отсеков подводной лодки, осуществлялась экспериментальная проверка статической, циклической и динамической прочности конструкций.
Конструкция
Корпус
Конструктивно лодка была двухкорпусной, одновальной. Из-за повышенной глубины погружения материалом прочного корпуса был выбран титановый сплав 48-Т с пределом текучести около 720 МПа. Лёгкий корпус также был выполнен из титановых сплавов и состоял из 10 бескингстонных цистерн главного балласта , носовой и кормовой оконечностей, проницаемых надстроек и ограждения выдвижных устройств . Тщательно отработанные внешние обводы лёгкого корпуса снижали гидродинамическое сопротивление. Снаружи лёгкий корпус был облицован резиновым покрытием, повышающим скрытность корабля.
Строительство корабля велось блочным методом, каждый готовый блок проходил всесторонние испытания в док-камерах, построенных при проектировании.
14 декабря 1984 года К-278 прибыла в место постоянного базирования - Западная Лица . Опытная эксплуатация корабля велась под руководством командующего 1-й флотилией подводных лодок.
29 июня 1985 года корабль вышел в первую линию - вошёл в число постоянно боеготовых кораблей.
Последствия гибели
Обследование корпуса
Реактор лодки был надёжно заглушен, однако в торпедных аппаратах находятся ракето-торпеды с ядерной боевой частью. В результате коррозии существовала вероятность разгерметизации боевых частей, что привело бы к загрязнению окружающей местности плутонием .
В район гибели АПЛ «Комсомолец» в Норвежском море глубоководными обитаемыми аппаратами «Мир» в 1989-1998 годах было проведено семь экспедиций , в ходе которых проводилась установка измерительной и записывающей аппаратуры и герметизация торпедных аппаратов, в которых находятся торпеды с ядерными боеголовками , с целью обеспечения радиационной безопасности. Во время последней экспедиции в 1998 году было обнаружено, что записывающие станции отсутствуют, от них остались только аккуратно отстыкованные якоря. Вероятно, приборы были сняты или срезаны с помощью других подводных аппаратов или необитаемых телеуправляемых роботов .
День памяти погибших подводников
Дата гибели АПЛ «Комсомолец» провозглашена в Российской Федерации как «День памяти погибших подводников», и, наряду с «Днём подводника », стала поводом ещё раз воздать почести тем подводникам, кто до конца сражался за Отечество и тем, кто участвовал в ликвидации последствий аварий на подводных лодках , заплатив за это своей жизнью. В этот день члены семей погибших подводников, моряки и ветераны ВМФ РФ и другие неравнодушные люди возлагают цветы к памятникам и монументам, посвященным подвигу героев подводного флота страны .
В Санкт-Петербурге существует благотворительная общественная Организация ветеранов ВМФ «Общество памяти атомной подводной лодки «Комсомолец».
АПЛ «Комсомолец» в культуре
- Песня Константина Дружина «АПЛ К-278 „Комсомолец“ посвящается».
- Песня Александра Розенбаума "Письмо"
Четверть века назад произошла одна из самых крупных катастроф в истории отечественного подводного флота — 7 апреля 1989 года в Норвежском море погибла атомная подводная лодка К-278 «Комсомолец». И даже по прошествии 25 лет продолжаются споры о причинах и виновниках той страшной трагедии.
Подводная лодка «Комсомолец» была уникальной, единственной представительницей проекта «685» «Плавник».
Ещё в 1966 году командование ВМФ СССР поставило перед конструкторами задачу создания опытной подводной лодки с повышенной глубиной погружения.
Проектирование уникального подводного атомохода заняло целых восемь лет. Для решения поставленной задачи конструкторы использовали титан, чтобы создать лёгкий и прочный корпус.
Закладка лодки на предприятии в Северодвинске состоялась в 1978 году, а на воду К-278 была спущена в 1983 году.
За использование сверхдорогого титана, а также за длительность проектирования и постройки лодку на флоте прозвали «золотой рыбкой».
Но К-278 действительно была уникальным кораблём. Она могла действовать на глубинах, где не обнаруживалась никакими средствами наблюдения противника и была недосягаема для любого оружия с обычным взрывчатым веществом. Атомная подлодка была вооружена торпедами и крылатыми ракетами «Гранат». Система вооружения позволяла К-278 в подводном положении атаковать корабли и подлодки противника из глубин океана, оставаясь для них недосягаемой.
Несостоявшийся Герой
Начиная с 1984 года К-278 , включённая в состав Северного флота, эксплуатировалась как опытная подлодка и база для экспериментов в области сверхглубоких погружений.
Предполагалось, что эксплуатация К-278 позволит накопить опыт для создания целой серии новейших подводных лодок следующего поколения.
4 августа 1985 года К-278 под командованием капитана 1-го ранга Юрия Зеленского установила абсолютный мировой рекорд глубины погружения — 1027 метров. При всплытии на глубине 800 метров из торпедных аппаратов были произведены успешные выстрелы болванками.
Эти испытания показали, что Советский Союз получил подводную лодку, не имеющую аналогов в мире. Капитан Зеленский представлялся к званию Героя Советского Союза, однако награждение не было утверждено.
В конце 1986 - начале 1987 года К-278 под командованием Юрия Зеленского совершила свой первый автономный боевой поход. Летом 1987 года лодка сменила статус с «опытной» на «боевую». В августе - октябре 1987 года лодка успешно прошла вторую «автономку». Под командованием капитана Зеленского она получила весьма престижное на флоте звание «отличный корабль».
Подводная лодка «Комсомолец», 1 января 1986 года. Фото: Public Domain
Пожар на глубине
В январе 1989 года подлодке К-278 было присвоено имя «Комсомолец». Спустя месяц К-278 отправилась в своё третье автономное плавание, на этот раз со сменным экипажем, который возглавлял капитан 1-го ранга Евгений Ванин.
Поскольку первый поход с новым экипажем — это чрезвычайно ответственное событие, на борту оказались и представители флотского командования в лице заместителя командира дивизии подлодок и начальника политотдела.
Автономный поход проходил успешно до самого возвращения домой, когда казалось, что ничего экстраординарного уже произойти не может.
7 апреля 1989 года в 11:03, в тот момент, когда «Комсомолец» шёл на глубине 380 метров со скоростью в 8 узлов, в 7-м отсеке лодки по неустановленной причине вспыхнул мощный пожар. Основной версией считается возгорание электрооборудования.
Пожар стремительно охватил весь 7-й отсек и унёс жизнь вахтенного матроса Нодари Бухникашвили. Когда сигнал о пожаре поступил на центральный пульт, была предпринята попытка использовать лодочную объёмную химическую систему пожаротушения (ЛОХ), однако это не дало результата.
Температура в 7-м отсеке достигала 1000 градусов, огонь проник и в 6-й отсек, где погиб мичман Владимир Колотилин.
К этому моменту на лодке была объявлена аварийная тревога, «Комсомолец» начал всплытие. На глубине 150 метров из-за вызванных пожаром повреждений она потеряла ход, и дальнейшее всплытие происходило за счёт продувки цистерн главного балласта. В 11:16, спустя 13 минут после начала пожара, лодка достигла поверхности.
Когда позже начнутся поиски виновных и экипаж «Комсомольца» начнут обвинять в некомпетентности, тот самый заместитель командира дивизии, находившийся на лодке, капитан 1-го ранга Коляда заметит — если бы экипаж был некомпетентен, то лодка бы не поднялась на поверхность.
Репродукция рисунка «Норвежское море. Атомная лодка». Фото: РИА Новости / Сергей Компанийченко
Борьба за живучесть
Положение на «Комсомольце» было очень тяжёлым — 6-й и 7-й отсек охвачены огнём, 2-й, 3-й и 5-й задымлены. В экипаже много обожжённых и отравившихся. Сработала аварийная защита, автоматически заблокировавшая атомный реактор лодки, «Комсомолец» перешёл на использование аккумуляторов.
Первый сигнал об аварии был подан в 11:37, но из-за нарастающих неполадок в штабе он был принят лишь в 12:19. К месту аварии был отправлен самолёт Ил-38 с аварийно-спасательными контейнерами.
Ил-38 не может садиться на воду, поэтому в данной ситуации он мог только наблюдать и наводить на место аварии идущие на помощь корабли.
Вертолёты и гидросамолёты ВМФ не могли добраться до места аварии, расположенного в 980 километрах от советской границы.
К тому же первые сообщения от капитана Ванина были достаточно спокойными — корабль всплыл, экипаж ведёт борьбу за живучесть.
Ил-38 под командованием лётчика Геннадия Петроградского занял позицию над районом аварии в 14:20. К этому времени на помощь «Комсомольцу» на всех парах шла плавбаза «Алексей Хлобыстов», которая должна была прибыть на место к 18:00.
К трём часам дня показалось, что всё самое страшное позади. Над районом кружили три советских самолёта, корабли на всех парах мчались к месту аварии, пожар, хоть и не был потушен, но был локализован. Помощь должна была прибыть уже скоро.
Большая часть экипажа находилась на верхней палубе без спасательных жилетов. Люди, выбравшиеся из задымлённых отсеков, были уверены в непотопляемости «Комсомольца» и не предполагали, что им вскоре придётся покидать корабль.
Лодка затонула за несколько минут
В 16:35 экипаж Ил-38 обратил внимание, что К-278 стала оседать на корму. В результате мощного пожара была нарушена герметичность прочного корпуса лодки, и началось затопление «Комсомольца». Оно происходило стремительно.
В 16:40 командир лодки отдал приказ готовиться к эвакуации экипажа, приготовить всплывающую спасательную камеру (ВСК), покинуть отсеки. Личный состав начал отдавать спасательные плоты, однако удалось спустить на воду лишь один из них.
Через семь минут боевая рубка наполовину оказалась погружена в воду. В 17:00 экипаж без индивидуальных спасательных средств стал эвакуироваться на спасательный плот. С Ил-38 был сброшен спасательный контейнер, однако он сработал нештатно, и воспользоваться им моряки не смогли.
В 17:08 К-278 «Комсомолец» стремительно ушла на глубину. В ледяной воде Норвежского моря оказался 61 человек. Люди, не имевшие даже спасательных жилетов, отравленные угарным газом во время пожара, обожжённые, держались из последних сил.
Капитан 3-го ранга Анатолий Испенков остался внутри прочного корпуса лодки. Командир электротехнического дивизиона до последнего обеспечивал работу дизель-генератора гибнущего «Комсомольца». Выбраться из тонущей лодки он не успел…
Выживший в бездне
К-278 была оборудована всплывающей спасательной камерой, которая позволяет спастись из глубин всему экипажу лодки. В тот момент, когда «Комсомолец» уходил на дно, в ВСК оказались пятеро: командир лодки Евгений Ванин, капитан 3-го ранга Юдин, мичманы Слюсаренко, Черников и Краснобаев.
Капитан Ванин бросился внутрь лодки, услышав в ней голоса людей. Те, кто остался на поверхности, едва успели задраить за ним люк — только это оставляло шансы оставшимся внутри спастись при помощи спасательной камеры. Юдин, Слюсаренко, Черников и Краснобаев, поднимавшиеся по трапу в момент затопления, были буквально сброшены вниз из-за того, что тонущая лодка встала едва ли не вертикально. Мичмана Слюсаренко втащили в камеру последним. Юдин и Черников отчаянно пытались закрыть нижнюю крышку камеры, весившую более 250 кг. Им удалось это сделать с невероятным трудом.
Камера, затянутая дымом, вместе с лодкой уходила на дно, которое в этом месте было на глубине более полутора километров. Подводники пытались отсоединить камеру от лодки.
Капитан 3-го ранга Юдин вдруг крикнул: «Всем включиться в дыхательные аппараты!» Это успели сделать только Слюсаренко и Черников — остальные, включая самого Юдина, погибли.
Подводники погибли из-за угарного газа, чьё действие многократно усиливается вместе с возрастанием давления.
Камера отделилась от лодки практически на дне, когда под давлением толщи воды был повреждён корпус «Комсомольца».
Спасательную капсулу выбросило на поверхность, как пробку из-под шампанского. Верхнюю крышку люка, закреплённую на одной защёлке, сорвало, а вместе с ней выбросило Черникова и Слюсаренко. Но первый погиб, ударившись головой, и только Слюсаренко уцелел, оказавшись в воде. Спасательную камеру захлестнули волны, и через несколько секунд она окончательно ушла на дно.
Мичмана Слюсаренко спустя некоторое время подобрали спасатели. Виктор Фёдорович Слюсаренко — единственный человек в мире, спасшийся из подводной лодки, затонувшей на полуторакилометровой глубине.
Последнее пристанище
С момента затопления «Комсомольца» и до прихода к месту катастрофы плавбазы «Алексей Хлобыстов» прошло около 70 минут. Эти минуты оказались роковыми для большинства членов экипажа. 16 человек утонули, ещё 16 умерли от переохлаждения, и их тела были подняты на борт вместе с оставшимися в живых 30 моряками.
Ещё трое скончались уже на борту плавбазы, хотя на первый взгляд их состояние не вызывало опасений. Медики потом пояснили — пребывание в холодной воде уже запустило в их организмах необратимые изменения, и спасти их было невозможно.
В итоге из 69 членов экипажа 42 человека погибли, 27 выжили. 12 мая 1989 года Президиум Верховного Совета СССР издал указ о награждении всех членов экипажа «Комсомольца» — живых и мёртвых — орденом Красного Знамени.
Траурная процессия во время похорон моряков подводной лодки «Комсомолец», 1989 год. Фото: РИА Новости / В. Кузнецов
Подводная лодка «Комсомолец» вот уже четверть века покоится на глубине 1650 метров на дне Норвежского моря. С 1989 по 1998 годы с помощью глубоководных аппаратов «Мир» проведено семь экспедиций, в ходе которых проводилось наблюдение за состоянием лодки, а также работы по обеспечению радиационной безопасности. Было установлено, что реактор лодки заглушён надёжно, и она в настоящее время не представляет угрозы для окружающей среды.
В 1998 году следствие по делу о гибели подводной лодки «Комсомолец» было приостановлено в связи с «неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого» и тем, что «установить истинные причины пожара и затопления до подъёма подводной лодки и её осмотра не представляется возможным».
Атомная подводная лодка «Комсомолец» — уникальный сверхсекретный проект 685 «Плавник». Целых 8 лет ушло на разработку и создание этого необычного подводного корабля. Это была одна из самых быстроходных, глубоководных и прочных судов этого класса в мире.
Неожиданная катастрофа и тайна гибели подводной лодки «Комсомолец» поставили большую проблему перед подводными кораблестроителями по повышению надежности и безопасности кораблей.
Специалисты до сих пор не могут однозначно разгадать загадку, понять причины возникновения пожара и внезапного взрыва субмарины.
В статье сделана попытка подытожить имеющиеся материалы.
История создания атомной подводной лодки Комсомолец
| Дата | Событие |
| Август 1966 | Подписано ТЗ на проектирование глубоководного корабля, проект 658 |
| Декабрь 1974 | Утверждение технического проекта |
| 16 марта 1976 | Зачислена в список морского флота СССР за номером К-278 |
| 22 апреля 1978 | Начало строительства в Северодвинске |
| 1979 | Составлены запасной и основной экипажи |
| 9 мая 1983 | Спуск на воду |
| Июль-август 1983 | Ходовые испытания |
| 28 декабря 1983 | Подписание приемного акта, принятие на вооружение |
| Май 1984 | Сформирован резервный экипаж |
| 29 июня 1985 | Экипаж сдал зачет, подготовка к погружению |
| Июль-август 1985 | Глубоководные испытания, учебные глубоководные стрельбы |
| 1987 | Конец этапа опытной эксплуатации |
| 31 января 1989 | Присвоено название «Комсомолец» |
| 28 февраля 1989 | Вышла на боевое дежурство |
Задача перед конструкторами стояла исключительно новая и сложная. Подлодка «Комсомолец» должна была ходить на глубине 1000 м. Это немыслимая и в настоящее время глубина. Кроме того, она должна была решать широкий спектр задач, в которые входило обнаружение и подавление атомных подводных лодок, кораблей и авианосцев противника.
Стоимость этого корабля была сравнима со стоимостью американского авианосца, и превышала цену обычной субмарины в 5-6 раз. Поскольку корпус весь состоял из драгметалла, цена ее составляла около 17 млрд. долларов. Это огромная сумма для советского периода.
долларов составляла цена подлодки «Комсомолец»
Благодаря ТТХ, АПЛ Комсомолец была неуязвима, поскольку глубинные бомбы и торпеды на такой глубине не действовали. Обнаружить подлодку также не представлялось возможным. Водяное давление на такой глубине не дает распространяться акустическим волнам. По своим характеристикам этот корабль был единственным в мире.
На тестовых испытаниях лодка успешно уничтожила условные цели с глубины 800 метров.
Тактико-технические характеристики АПЛ (ТТХ)
Основные характеристики
Размеры
Силовая установка
Вооружение
| Параметр | Значение |
| Торпедные аппараты, калибр 533 мм | 6 |
| Боезапас торпед | 22 |
| Ракето-торпеды С-10 «Гранат» | 10 |
| Подводные ракеты ВА-111 «Шквал» | 12 |
| Гидроакустический комплекс «Скат» разведывания подводной обстановки, слежения и целеуказания вооружению, решения навигационных задач | |
| Навигационный комплекс «Медведица-685» | |
| Обзорная РЛС «Бухта» | |
| Навигационная РЛС «Чибис» | |
| Комплекс связи «Молния-Л» | |
| Станция космической связи «Синтез» | |
| KB и УКВ станции «Анис» и «Кора» | |
| Боевая информационно-управляющая система (БИУС) | |
Конструкция субмарины
Конструктивно, подводный корабль состоял из 2-х корпусов. Внутренний прочный корпус был изготовлен из качественного титана, что обеспечивало легкость конструкции, способность выдержать высокое давление. Внутри его находились балластные резервуары, которые продувались с помощью пороховых газогенераторов, что обеспечивало экстренное всплытие с больших глубин.
Конструкция внутренней капсулы была спроектирована с минимумом отверстий, что повышало ее прочность. С этой целью отказались от торпедопогрузочного люка и стандартной рубки. Вход команды осуществлялся через спасательную всплывающую камеру. В камере мог разместиться весь экипаж.
Легкий наружный корпус изготовлен из титанового сплава, облицован резиновым покрытием, снижающим гидроакустические свойства.
«Комсомолец» состоял из 7 отсеков.
- 1 отсек двухпалубный. На верхней части помещались стеллажи с торпедами, на нижней — аккумуляторная батарея.
- 2 отсек — двухпалубный. Внизу находились каюты личного состава. Вверху — кают-компания, бытовые помещения и камбуз.
- 3 — двухпалубный. В верхней части находились пульт управления и бортовая вычислительная аппаратура. Внизу располагался аварийный дизель-генератор.
- В 4 находился атомный реактор — двигатель.
- В 5 располагались вспомогательные механизмы, обеспечивающие охлаждение двигателя.
- В 6 находились турбогенераторы, конденсаторы и главный турбозубчатый механизм.
- 7 — отсек главного вала и приводов рулей.
2 и 3 отсеки были самыми прочными, они считались «зоной спасения». Корабль изготавливался блочным методом, каждый отсек и механизм испытывался отдельно в специальных барокамерах.
Достоинства и недостатки «Комсомольца»
По сложности конструкторских идей, суперсовременная по тем временам лодка стоит на одном уровне с образцами космической техники. По своим параметрам и возможностям она превосходила американские субмарины.
Основной особенностью корабля был титановый корпус.
Который придавал прочность, легкость и минимальную видимость для радаров противника.
Простая, но тщательно рассчитанная конструкция корпуса с внешними обводами обеспечивали малое сопротивление воды, что в сочетании с мощным атомным двигателем обеспечивали высокую скорость и непревзойденные до сих пор технические характеристики АПЛ «Комсомолец».
Основным недостатком явилась низкая изоляция отсеков при возникновении пожара, что явилось печальной причиной ее крушения.
Этот корабль действительно стал гордостью ядерного флота. Опыт создания этой модели должен был воплотиться в целый ряд подобных кораблей нового уровня. Однако этому проекту не суждено было воплотиться, поскольку после аварии корабля перестало существовать государство Советский Союз.
Тайна гибели К-278
Близится годовщина гибели АПЛ «Комсомолец». 7 апреля 1989 года К-278, возвращался на базу с боевого задания. Подводный корабль шел на глубине около 370 м. Внезапно сработала аварийная сигнализация, свидетельствующая о пожаре. Из 7-го отсека матрос сразу об этом доложил.
года К-278, возвращался на базу с боевого задания
Еще 2 минуты назад все было в норме. Скачек температуры сорвал коммуникации высокого давления. Мгновенно воздух, смешавшись с огнем, поднял температуру до 1000 градусов.
По внутренним магистралям огонь перекинулся в 6-й отсек. Последовала команда на аварийное всплытие, но на глубине 150 м сработала аварийная блокировка реактора, и ход корабля прекратился. Огонь охватывал отсеки один за другим. Системы пожаротушения не справлялись. Пылали 7, 6 и 5 отсеки, огонь добирался к 4-му. Заклинило вертикальные рули.
Пожар удалось погасить только после всплытия лодки. Однако, ее не удалось спасти, поскольку в результате пожара произошла разгерметизация корпуса, и она затонула на глубине около 1685 метров.
| Время | Событие |
| 11.00 | Возникновение пожара в 7 отсеке |
| 11.12 | Объявление тревоги, начало всплытия на поверхность |
| 11.16 | Всплытие, возгорание 6 отсека, задымление 3,5 отсеков |
| 11.37 | Передача сигнала об аварии, лодка дала крен, появились первые жертвы |
| 12.34 | В район аварии из Североморска вышли спасательные суда |
| 12.43 | Из Североморска со спасательными контейнерами вылетел самолет Ил-38 |
| 13.17 | Изменили маршрут и начали движение к месту аварии корабль «Алексей Хлобыстов» и траулер СТР-612, находящиеся на расстоянии 94 км |
| 14.40 | Началось заполнение судна водой. Самолет установил с ней визуальный контакт |
| 15.20 | Заглушен реактор |
| 16.35 | Лодка начала оседать на корму |
| 16.40 | Отдан приказ покинуть отсеки и приготовится к эвакуации |
| 16.47 | Боевая рубка скрылась в воде наполовину |
| 16.50 | Командиром передана радиограмма об эвакуации команды |
| 17.00 | Началась эвакуация на плоты и спасательный контейнер, выброшенный с самолета |
| 17.08 | Корабль затонул |
| 18.20 | К месту крушения прибыл корабль «Алексей Хлобыстов» |
Было спасено 30 человек. 16 подняли мертвых, остальные утонули.
В итоге всего выжило 27 человек из 69 членов экипажа.
Причины катастрофы
Истинная причина гибели АПЛ «Комсомолец» остается невыясненной. Наиболее вероятной версией возникновения пожара является воспламенение промасленной ветоши, или заспиртованного хлеба от контакта с повышенным содержанием кислорода в воздухе. Накануне прибор анализа воздуха был сдан на ремонт, и контроль количества кислорода не проводился.
В результате исследования этой трагедии, к смерти большей части команды официально относят несколько факторов и стечений обстоятельств:
- отсутствие надежной противопожарной изоляции между отсеками;
- низкая эффективность пенного и химического пожаротушения;
- ошибка капитана, отдавшего приказ про обдув воздухом системы вентиляции, что привело к разжиганию пожара;
- наличие неполного комплекта изолирующих противогазов на корабле (на 69 человек было 30 комплектов);
30 комплектов
противогазов рассчитано на 69 человек
- в оснащении корабля водолазные костюмы с подогревом отсутствовали;
- конструкторская недоработка кормовой части судна, приведшая к разгерметизации отсеков во время пожара;
- ошибка должностных лиц команды, не обеспечивших полное закрытие бортовых клапанов вентиляции, через которых в лодку поступала вода, что привело к быстрому затоплению;
- отсутствие аварийной системы связи, в случае повреждения основной антенны;
- ошибки капитана и членов команды, не сумевших организовать обеспечение личного состава защитными костюмами и спасательными жилетами при выходе из корабля;
- в спасательной операции задействовали самолет, который не смог сесть на море с волнением в 5 баллов;
- сигнал SOS передан не был по причине неожиданного потопления судна;
- отказ от предложенной помощи норвежской стороны по спасению команды при помощи вертолетов;
- отсутствие достаточного количества спасательных плотов.
В итоге проверки, комиссией было представлено 65 пунктов рекомендаций конструкторам к устранению ошибок и доработки АПЛ К-278 «Комсомолец».
Последствия трагического события
Возможные экологические последствия
Кроме трагической потери 42-х подводников, на дне океана оказалось кладбище радиоактивных веществ в виде заглушенного реактора, и двух торпед с ядерными боеголовками (6 кг плутония). С целью оценки разрушения корабля, определения его возможного подъема, измерения уровня радиации, было организовано 7 экспедиций.
| Даты и результаты проведенных экспедиций | |
| 17-26 мая 1989 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. 3 погружения. Была обнаружена лодка с видимыми разрушениями в носовой части, спасательная капсула и нераскрывшийся спасательный плот. Уровень радиации не превышал нормы естественного фона |
| Август-сентябрь 1991 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. 6 погружений. Характер разрушений показывал, что внутри судна произошел взрыв. Было снято 10 часов видеозаписи, сделано 100 фотоснимков, взято 32 пробы грунта и воды |
| 1992 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. 6 погружений. Сделан вывод о происходящем разрушении крышек боеголовок. Принято решение о герметизации носового отсека |
| Август 1993 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. 16 погружений. Проводились испытания вариантов заливки компаундом полости корабля с торпедами. Неудачная попытка подъема спасательной капсулы (обрыв троса) |
| 1994 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. Проведена работа по установлению заглушек на открытые люки торпедных аппаратов. Сделан вывод о бесперспективности подъема лодки |
| Лето 1995 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. 19 погружений. Осуществлена герметизация носовой части. Результаты измерений показали стабильность радиационной обстановки |
| Июль 1998 | 2 глубинных батискафа МИР-1, МИР-2. Были сделаны очередные замеры. Все записывающие станции, и гамма-спектрометр, установленные в 1995 году были отсоединены чужими подводными роботами. Остались только якоря |
Вопрос о подъеме лодки по сей день остается открытым, поскольку разрушение реактора и боеголовок под воздействием коррозии — дело времени. Меры, принятые в 1993-1995 годах, гарантируют безопасность только на 20-25 лет.
По предположениям ученых, период, за который радиоактивные составляющие боеголовок и реактора станут безопасными, составляет 200 000 лет. В случае разгерметизации, и выброса плутония-239 в воду, в акватории моря рыболовство придется прекратить на 700 лет.
Документальные кадры обследования корабля батискафом.
Судьба героического экипажа
Всех членов экипажа указом Президиума Верховного совета СССР наградили орденами Красного знамени, 42 из них — посмертно.
Предано земле 19 членов экипажа.
День памяти погибших подводников установлен приказом Главкома ВМФ от 19 декабря 1995 года, в память о погибшей 7 апреля 1989 года атомной подводной лодки «Комсомолец».
Уникальный случай спасения
Случай, занесенный в книгу рекордов Гиннеса, произошел с мичманом Виктором Слюсаренко. Вся его история спасения изобилует чудесными фактами, которых он насчитал около 7. Он единственный выжил в спасательной капсуле, которая поднялась с морского дна 1500 метров, — оказавшись единственным в мире человеком, оставшимся в живых при всплытии после крушения судна с такой глубины.
АПЛ К-278 «Комсомолец» в массовой культуре
Увековечили память подводников некоторые художественные и документальные произведения.
- «Акулы из стали. Туман» Эдуард Овечкин
- «Трагедия подводной лодки «Комсомолец». Аргументы конструктора». Романов Дмитрий Андреевич, заместитель главного конструктора в составе рабочей группы Правительственной комиссии.
- Новая книга «Воспоминание», вышедшая ко дню 25-летия гибели. Книга написана по воспоминаниям друзей и родственников погибших моряков «Комсомольца».
- «Катастрофы под водой» Мормуль Н.Г.
- «По следам подводных катастроф» М.: Гильдия мастеров «Русь», 1992.
- «Подводный флот России» – М.: Патриотический центр «Культура и армия», 2005.
Разработана сборная модель подлодки «Комсомолец», имеющаяся в продаже, — для коллекционеров моделей. (pr. 685 Plavnik/Mike-class). № 350-034.
На базе подводной лодки «Новосибирский комсомолец» в Москве, увековечили память подводников, создав на ней музей подводного флота.
Сайты о подводном флоте России:
Видео о подводной лодке Комсомолец
Выпущено множество документальных фильмов, посвященных подлодке «Комсомолец».
Заключение
После развала Советского союза наступил период затишья в строительной индустрии российских подлодок, связанный с экономическими трудностями. Наши стратегические противники считаются только с сильными державами, по этой причине подводный флот России всегда будет одним из мощных сдерживающих факторов агрессивной политики США. Строительство новых подводных лодок будет продолжаться, что видно на примере новейшей субмарины «Юрий Долгорукий».
Гибель атомной подводной лодки «Комсомолец»
7 апреля 1989 года в результате аварии в Норвежском море на глубине 1700 м в 180 км юго-западнее острова Медвежий и в 490 км от норвежского берега затонула атомная подводная лодка «Комсомолец».
Она находилась на боевом дежурстве в Норвежском море и 7 апреля следовала на глубине 386 м со скоростью 6–8 узлов.
Причиной гибели «Комсомольца» явился пожар, возникший около 11.03 в электрооборудовании кормового 7-го отсека.
Всплывшая в 11.16 в надводное положение подводная лодка, обесточенная и неуправляемая, едва держалась на плаву из-за поступавшей в кормовые отсеки воды. В 17.08 лодка приняла почти вертикальное положение и в следующие секунды пошла под воду. Перед этим большая часть экипажа покинула корабль.
Из 69 членов экипажа подводной лодки погибли 42 человека, из них непосредственно на подводной лодке – 10 человек. Из тех, кто покинул корабль и находился на воде, погибло 29 человек (тела 19 человек были подняты подошедшими судами); 3 человека умерли от переохлаждения уже на плавбазе «Алексей Хлобыстов», которая через 1 час 12 мин после гибели корабля подобрала в районе катастрофы 30 членов экипажа.
Подводная лодка «Комсомолец» была единственной в серии. Ее титановый корпус позволял выдерживать предельную глубину погружения до 1000 м, что недоступно до сих пор ни одной атомной субмарине. Имеющая подводное водоизмещение 8500 т и скорость более 30 узлов, лодка, шумность которой несколько превышала шумность американских подводных лодок, на своей рабочей глубине погружения не обнаруживалась никакими средствами и была практически неуязвима для любого оружия с обычным взрывчатым веществом.
В то же время по составу боевых и технических средств, в том числе системам управления и системам, обеспечивающим живучесть корабля, она практически ничем не отличалась от находящихся в то время в эксплуатации подводных лодок. «Комсомолец» был построен в 1983 году, введен в строй в августе 1984 года и в течение последующих лет проходил опытную эксплуатацию. В этот период проверялись надежность конструкторских решений, соответствие эксплуатационных характеристик и расчетных параметров. Ее испытания проводились интенсивно в самых различных условиях плавания, в том числе в режиме полной автономности. Как и при любых испытаниях, имели место отдельные неисправности, но ни одной серьезной поломки не произошло. Экипажи подводной лодки высоко оценивали ее эксплуатационные свойства. При условии успешного окончания опытной эксплуатации подводной лодки планировалось принять решение о строительстве серии таких кораблей.
…В 11 часов вахтенный офицер принял доклады из отсеков, в том числе из 7-го кормового отсека. Вахтенный отсека доложил, что отсек осмотрен, сопротивление изоляции и газовый состав воздуха в норме.
Но уже через 3 минуты (по записи в вахтенном журнале) в 7-м отсеке возник объемный пожар большой интенсивности с разгерметизацией системы воздуха высокого давления, что вызвало быстрое повышение в нем давления и температуры. Возможной причиной было возгорание электрооборудования в системе рулевой гидравлики или системе сепарации масла из-за разрегулирования устройств управления и защиты этого оборудования или из-за неконтролируемой подачи кислорода в отсек.
По уставу обнаруживший огонь в отсеке должен срочно задраить переборки отсеков, чтобы не допустить распространения пожара, и тушить пожар имеющимися подручными средствами: пенным огнетушителем, песком и водой. Когда был обнаружен пожар в 7-м отсеке, на центральном посту корабля по общекорабельной системе связи пытались связаться с аварийным отсеком, но ответа не последовало. Вахтенный 7-го отсека, очевидно, погиб в борьбе с огнем.
Учитывая, что пожар в аварийном отсеке не ликвидирован, было принято решение на применение в этом отсеке лодочной объемной химической системы пожаротушения (ЛОХ).
Но система, которая должна была нейтрализовать пожар высокой интенсивности, оказалась бессильной его остановить. Команда на перекрытие магистралей воздуха высокого давления и гидравлики, идущих в аварийный 7-й отсек, не была дана; это привело к усилению пожара, потере корабельных запасов воздуха, а также к выходу из строя системы судовой гидравлики.
В 11.06 на пульте вахтенного механика зажегся сигнал: «Температура в седьмом отсеке больше 70 градусов». Вахтенный механик немедленно объявил: «Аварийная тревога. Всплытие на глубину 50 м». Подводная лодка увеличила ход и стала всплывать. Но продувание кормовых цистерн главного балласта воздухом высокого давления вызвало усиление пожара в 7-м отсеке. Более того, огонь перекинулся в 6-й отсек. Ведь не была произведена герметизация переборок по всем отсекам. В дальнейшем произошло задымление 2-го, 3-го и 5-го отсеков.
На глубине 150 м сработала аварийная защита реактора, который обеспечивал электропитание лодки, и она потеряла ход. К тому же заклинило вертикальный руль, прервалась межотсечная связь, повредилась система шланговых дыхательных аппаратов, в результате чего часть экипажа получила тяжелые отравления.
В 11.16 подводная лодка после продувания цистерн главного балласта всплыла в надводное положение с нулевым креном и дифферентом и частично продутой цистерной главного балласта правого борта и не продутой цистерной левого борта. Горячие газы из 7-го отсека по трубе аварийного продувания поступали только в цистерны правого борта, что и дало крен на левый борт. Через 1–2 минуты после всплытия крен достиг 4–6 градусов на левый борт. В процессе всплытия были неуправляемы вертикальный руль и кормовые горизонтальные рули.
В дальнейшем при работе комиссии, расследующей причины гибели подводной лодки, было установлено, что пожар, возникший в кормовом 7-м отсеке лодки из-за возгорания электрооборудования привода рулевой системы, привел к воспламенению горючих отделочных материалов. В течение 2–3 минут температура в отсеке значительно повысилась, что в силу конструктивных недостатков привело к разгерметизации магистрали воздуха высокого давления. Поступление в отсек воздуха под большим давлением еще больше увеличило интенсивность пожара, ликвидировать который не удалось. Недостаточная температурная стойкость элементов конструкции лодки и средств борьбы с пожаром не позволили экипажу эффективно противостоять нарастающей аварийной ситуации. За первые 30 минут вышли из строя система управления рулями и связь между отсеками, стало невозможным дистанционное управление общекорабельными системами кормовых отсеков, прекратила работу главная энергетическая установка, развился пожар в 6-м отсеке и возникли возгорания в 5-м, 4-м и 3-м отсеках. Сильный пожар вызвал потерю герметичности ряда систем и устройств в 7-м и 6-м отсеках и прилегающих к ним цистерн главного балласта, что привело к поступлению забортной воды в кормовые балластные системы и внутрь прочного корпуса подводной лодки.
В акте комиссии отмечена особенность аварии на «Комсомольце»: это редчайшее наложение двух факторов, определивших высокую интенсивность и скоротечность развития пожара, а именно: возникновение пожара и близкое по времени нарушение прочности воздушной магистрали. Такое стечение обстоятельств, требующее нестандартных действий экипажа, – герметизации отсеков при возгорании и раскрытие их в случае поступления избыточного воздуха – существенно осложнило борьбу за живучесть подводной лодки.
В 11.23 экипаж заглушил реактор. Через 11 минут после этого крен на левый борт лодки увеличился до 8 градусов. По мнению специалистов промышленности, это произошло из-за того, что давление в 7-м отсеке росло от поступления в него воздуха среднего и высокого давления и горячий воздух с продуктами горения через разрушенный трубопровод аварийного продувания стал поступать в цистерну главного балласта правого борта и продувать ее.
В 11.50 было зафиксировано давление в 6-м и 7-м отсеках равное 13 кг/см2 (расчетная прочность переборок – 10 кг/см2). Поступающий в 7-й отсек воздух увеличил в нем температуру до 800–900 °C, и идущие поверху отсека кабельные каналы потеряли герметичность. Разгерметизация трубопроводов гидравлики в 7-м отсеке привела к потере рабочей жидкости в системе судовой гидравлики.
По состоянию на 12.10 отсеки лодки были задымлены до предела поступающими дымовыми газами, так как не было возможности запустить вытяжной электровентилятор. Люди вынуждены были пользоваться шланговыми дыхательными аппаратами, некоторые из них начали терять сознание.
И поэтому была дана команда о подготовке всплывающей спасательной камеры (ВСК) подводной лодки. Эта камера, отделяющаяся от корпуса корабля, предназначена для спасения всего личного состава лодки с глубины, превышающей предельную глубину ее погружения.
Вместе с тем по состоянию на 12.35 пожар в 6-м и 7-м отсеках стал затихать, давление в них стало падать и снизилось до 3 кг/см2, прекратилось стравливание воздуха с продуктами горения в 3-м отсеке.
В 13.00 удалось запустить дизель-генератор, что позволило подать питание на распределительный щит, запустить насос охлаждения и вытяжной генератор. В это же время были освобождены 6 человек из тамбура-шлюза между 4-м и 5-м отсеками и начато вентилирование 3-го отсека.
Одновременно уже предпринимались активные действия по оказанию помощи аварийной подводной лодке.
Условный сигнал об аварии с подводной лодки передавался с 11.20 до 12.17 восемь раз. Первый из них был услышан в Главном штабе ВМФ и на командном пункте Северного флота в 11.41, но он был неразборчивым и только в 12.19 сигнал об аварии был принят. С этого момента на всех уровнях управления стали приниматься меры по спасению лодки и ее экипажа. Спустя еще два с половиной часа на командном пункте Северного флота был принят сигнал об усилении пожара на лодке и необходимости эвакуации личного состава.
Во временной интервал 12.34 до 13.10 из г. Северодвинска вышли спасательные суда подводных лодок и спасательный буксир.
В 12.39 в район аварии вылетел первый самолет Ил-38. В его задачи входило: обнаружение лодки, поддержание устойчивой связи с береговыми командными пунктами, обследование района с целью выявления находившихся там кораблей и судов и наведения их в район аварии. Использовать гидросамолеты с посадкой на воду в районе катастрофы в данном случае не представлялось возможным из-за значительного волнения моря в районе катастрофы.
В 12.50 штаб Северного флота передал на подводную лодку радиосообщение, в котором запрещалось погружение лодки и предписывалось находиться в дрейфе. Была объявлена боевая тревога на Центральном командном пункте ВМФ. Оперативные службы Генерального штаба Вооруженных сил, Минобороны СССР и другие органы управления включились в организацию спасательных работ. Действиями сил спасения в море непосредственно руководил командующий Северным флотом со своего командного пункта. Одновременно командование ВМФ установило связь с Министерством морского флота и Министерством рыбного хозяйства, чтобы выяснить, находятся ли вблизи к терпящей бедствие субмарины суда этих ведомств.
В 12.52 в тот же район направилось гидрографическое судно «Колгуев», находившееся в 71 миле (около 131 км) от места аварии, а в 13.27 двинулись рыболовецкая плавбаза «Алексей Хлобыстов» объединения «Севрыба» и рыболовецкий траулер СРТ-6121; от места трагедии их отделяла 51 миля (около 94 км).
На атомном крейсере «Киров» в район аварии был отправлен резервный экипаж, прошедший обучение на подводной лодке «Комсомолец».
В это же время события на аварийной подводной лодке продолжали развиваться следующим образом. После всплытия «Комсомольца» аварийная группа вынесла из 5-го и 4-го отсеков находящихся там без сознания, обожженных и раненых членов экипажа; часть людей самостоятельно поднялась на верхнюю палубу. Пострадавшие от ожогов получали первую помощь, их бинтовали и одевали. Потерявших сознание пытались привести в чувство, но два человека, подключенные к стационарной дыхательной системе, погибли, так как она разгерметизировалась и в нее попал угарный газ.
Выходя из отсеков подводной лодки, моряки были уверены, что она не пойдет ко дну. Именно по этой причине подводники поднимались наверх без гидрокомбинезонов, что для многих оказалось роковой ошибкой.
В период с 13.54 до 13.57 был открыт клапан вентиляции в одну из кормовых цистерн главного балласта правого борта лодки, после чего крен лодки был устранен.
Впоследствии, проанализировав происшедшие на лодке события, специалисты промышленности пришли к выводу, что нужно было притопить одну из носовых цистерн правого борта, чтобы не терять запас плавучести и продольной остойчивости корабля.
С 14.18 была установлена УКВ связь «Комсомольца» с самолетом Ил-38. С самолета на лодку сообщили, что прибытие спасательных надводных кораблей ожидается к 18.00. Штаб Северного флота обращал внимание командования подводной лодки на необходимость использования всех возможных систем ЛОХ для подачи фреона в 6-й и 7-й отсеки, герметизации кормовых отсеков и исключения их загазованности, экономного использования индивидуальных средств защиты.
В 14.40 через кингстон охлаждения в 7-й отсек стала поступать вода и начала заполняться водой цистерна главного балласта правого борта, изменился крен на правый борт (как отмечено ранее, лодка всплыла с не продутой аналогичной цистерной левого борта). С самолета на берег передали метеосводку: видимость 5–6 км, высота нижней кромки облачности 400 м, волнение 2–3 балла, зыбь, временами налетают снежные заряды.
В 14.50 в районе расположения лодки находились уже 3 самолета, их экипажи транслировали переговоры командира лодки со штабом флота и наводили на лодку надводные корабли.
В 15.35 в докладе, полученном штабом Северного флота, сообщалось о продолжении пожара в 6-м и 7-м отсеках и о том, что лодка нуждается в буксировке.
В 16.00 командир «Комсомольца» запросил фреон, а через 35 минут с лодки сообщили, что пожар усиливается, за 15 минут температура кормовой переборки 5-го отсека возросла с 70 до 1100 °C, слышны взрывы средств регенерации в 6-м и 7-м отсеках.
В 16.41 с лодки сообщили, что крен на правый борт составляет 6 градусов, а дифферент – 3 м (что соответствует 1,5 градуса) на корму из-за продолжающегося поступления воды в прочный корпус; личный состав готов к эвакуации. По фотоснимкам с самолета было подсчитано, что дифферент на корму в 16.30 составлял 2,5–3 градуса. Терялся запас плавучести из-за заполнения балластных цистерн и поступления воды внутрь прочного корпуса.
В 17.08 лодка приняла почти вертикальное положение и пошла вниз. Часть экипажа успела перейти в спасательную камеру. Предположительно на глубине 300–400 м камера отделилась от лодки и сначала медленно, а потом все быстрее стала подниматься на поверхность. Учитывая, что в камеру успел попасть сильно загазованный воздух и люди стали терять сознание, командир лодки дал команду на подключение к индивидуальным дыхательным аппаратам. Позднее в своей пояснительной записке мичман В. Слюсаренко отметил, что это успели сделать только он и мичман Черников.
Камера всплыла рядом с плотом; от разницы давлений внутри нее и на поверхности моря сорвало с защелки верхний люк и в штормовое море выбросило мичмана Черникова, который тотчас погиб. Из открытого люка успел выбраться только мичман В. Слюсаренко, находившийся в сознании. Всплывшая камера была притоплена, ее стали накрывать волны, в открывшийся люк хлынула вода, отчего она перевернулась и через пять-семь секунд вместе с командиром лодки и еще тремя членами экипажа ушла на дно Норвежского моря.
Рыболовецкая плавбаза «Алексей Хлобыстов» подошла к обессилевшим морякам через 1 час 12 мин после гибели подводной лодки. 30 спасенным морякам незамедлительно была оказана необходимая помощь: их закутывали в одеяла, растирали, ставили грелки, отпаивали коньяком и кормили горячей пищей. Но трое моряков умерли из-за сильного переохлаждения. Все спасенные моряки были доставлены в госпиталь г. Североморска для обследования и лечения.
Как показал анализ трагедии, прийти на помощь в район аварии раньше плавбазы никто не мог; норвежские вертолеты могли прибыть не ранее 19 час 30 мин, а корабли береговой охраны – к исходу суток.
В августе 1993 года была организована экспедиция в составе научно-исследовательского судна «Академик Мстислав Келдыш» с глубоководными аппаратами «Мир-1» и «Мир-2» и небольшого судна «КИЛ-164» Северного флота для подъема с глубины спасательной камеры, ставшей могилой для командира и трех членов экипажа подводной лодки.
Сложность этой задачи состояла в том, что не было никаких специальных средств для зацепа и подъема подобных конструкций с морского дна.
Судно «КИЛ-164», пришедшее из г. Мурманска, имело мощную кормовую П-образную раму с блоком, специальное устройство «зонтик» для ввода внутрь камеры через открытый верхний люк и лебедку кевралового троса для подъема камеры. Операция началась 23 августа, и только с третьей попытки «зонтик» удалось ввести внутрь камеры, так как в условиях сильных течений «Мир-1» постоянно сносило и было трудно удержать его у люка камеры. Потом была проделана сложнейшая работа по зацепу камеры, начавшаяся в 9.00 26 августа и закончившаяся в 1.37 27 августа. В тот же день в 7.41 начался подъем камеры со скоростью 5 метров в минуту. Кормовая часть судна «КИЛ-164» из-за волнения моря перемещалась вертикально с амплитудой 2–3 м. По мере подъема камеры максимальная нагрузка на трос непрерывно увеличивалась с 30 до 58,5 т на глубине нахождения камеры 250 м. На 20-метровой глубине водолазы были уже готовы перецепить камеру на обычный стальной трос. Но когда было выбрано 2250 м троса (осталось выбрать 200 м), кормовую часть судна «КИЛ-164» подняло необычайно крупной нерегулярной волной двойного наложения на высоту 3,5–4 м; после прохождения крутого гребня волны она резко пошла вниз и снова резко поднялась примерно на эту же высоту. Камера в это время находилась на глубине 190 м, а максимальная нагрузка на трос была равна 65,4 т. В момент подъема кормы трос отделился от ролика шкива на 15 см и сложился в узел, затем при опускании на ролик он в этом месте оборвался, и в 12.30 камера снова ушла на дно.
После гибели «Комсомольца» общественность многих стран забила тревогу по поводу некой угрозы, подобной Чернобыльской, и стала требовать принятия необходимых мер по ее ликвидации.
Начались работы, связанные прежде всего с определением последствий катастрофы. Первоначально усилия направлялись на поиск затонувшей подводной лодки «Комсомолец» и определение его состояния. Было организовано несколько экспедиций. Первое обследование места гибели подводной лодки провел исследовательский корабль «Академик Мстислав Келдыш», прибывший к месту катастрофы 16 мая 1989 году. Было установлено местонахождение затонувшей лодки, которую сфотографировали с помощью глубоководных аппаратов. Ученые взяли пробы грунта, произвели измерения на разных глубинах и не обнаружили повышения радиационного фона и радиоактивного загрязнения грунта и воды.
Проанализировав результаты исследований, они сделали вывод, что в первом отсеке подводной лодки произошел взрыв, основными причинами которого могли быть: удар лодки о грунт, взрыв скопления аккумуляторных газов или торпеды. Главным же было то, что разрушения прочного титанового корпуса в носовой части были довольно существенны.
Своими действиями в момент аварии экипаж «Комсомольца» обеспечил ядерную безопасность и создал условия ее соблюдения при пребывании лодки в затопленном состоянии. Конструкция реактора и лодки представляет собой многоступенчатую, труднопреодолимую и практически вечную защиту, предохраняющую от существенного изменения с течением времени интенсивности выхода радионуклидов реакторного происхождения в окружающую среду.
При затоплении лодки корпуса ядерных боеприпасов оказались разрушенными, системы их автоматики выведены из строя, однако, по заключению специалистов, возможность ядерного взрыва полностью исключена. Торпедные аппараты, в которых находятся две торпеды с ядерными боеголовками, повреждены и частично разрушены. Поэтому со временем, вследствие коррозионных разрушений в морской воде оболочек боеприпасов, ядерные материалы (плутоний) могут быть вынесены в окружающую среду. Если это произойдет, они будут распространяться в воде в виде нерастворимых частиц и оседать на дно, образуя в районе лодки локальную зону устойчивых загрязнений. Пока же вымыванию опасного вещества препятствуют не полностью проржавевший корпус боеголовок и бериллиевый экран. По мнению некоторых ученых и специалистов, опасность будет нарастать с каждым годом; по мнению других – разбавление в воде будет таким, что реальной опасности для окружающей среды не возникнет.
Наилучшим решением был бы подъем подводной лодки. Однако решить эту проблему чрезвычайно сложно по техническим и финансовым соображениям:
1. Стоимость подъема лодки со дна моря оценивается различными специалистами в 300 млн – 2 млрд долларов.
2. Подъем лодки все равно не позволит установить причину пожара, так как 7-й отсек представляет собой остывшую доменную печь, где все спеклось в один ком.
3. Регулярное обследование лодки с помощью глубоководных аппаратов «Мир» показывает, что ее титановый корпус имеет большие трещины. При попытке подъема лодки он может переломиться, отчего возможен самозапуск ядерного реактора, и тогда фактическая опасность лодки для всего живого возрастет в сотни раз.
4. Радиационная обстановка вокруг лодки спокойная. Даже при удачном подъеме лодки потребуется сложная, длительная и опасная буксировка ее в Белое море, при этом возможно радиационное загрязнение Норвежского, Баренцева, Карского и Белого морей.
Изученные последствия катастрофы атомной подводной лодки «Комсомолец» позволили спланировать и осуществить меры по обеспечению ее безопасности для окружающей среды. Для этого в период с 16 июня по 21 августа 1994 года была проведена пятая по счету экспедиция в район гибели подводной лодки для выполнения большого объема научных исследований и уникальных, весьма сложных подводно-технических работ. В ходе ее требовалось добиться минимизации радиационной опасности, исходящей из аварийной подводной лодки. На эту экспедицию были возложены следующие основные задачи: изучение радиационной обстановки непосредственно на лодке и вокруг нее; герметизация носовой части лодки с тем, чтобы уменьшить водоток через открытые волнорезные щиты торпедных аппаратов и воспрепятствовать возможному выносу продуктов разрушения ядерных боеголовок торпед; проведение океанологических исследований для определения направлений возможного переноса радиоактивных веществ из корпуса затонувшей лодки; обследование всплывающей спасательной камеры лодки, которую не удалось поднять во время предыдущей экспедиции. Общее руководство по подготовке и проведению пятой экспедиции было возложено на МЧС России, которое утверждало проекты работ, принимало важнейшие решения по их осуществлению, обеспечивало финансирование работ и контроль за их выполнением. По предложению Министерства была четко определена сфера ответственности привлеченных к работам организаций и предприятий.
Так, наиболее масштабные и трудоемкие работы были поручены ЦКБ морской техники «Рубин», где и создавалась подводная лодка «Комсомолец». Сотрудникам этой организации легче, чем кому-либо другому, было предложить технические решения по предотвращению возможных негативных последствий нахождения поврежденной подводной лодки на дне Норвежского моря. Обладая функциями головного исполнителя работ, ЦКБ морской техники «Рубин» смогло обеспечить разработку проекта герметизации лодки и технических средств, необходимых для реализации проекта. Оценку и контроль радиационной обстановки осуществляли НПО «Радиевый институт им. В. Хлопина» и Российский научный центр «Курчатовский институт». Океанографическими исследованиями в районе гибели подводной лодки занимались Институт океанологии им. П. Ширшова РАН и НИИ «Гидроприбор».
В апреле 1994 года ЦКБ «Рубин» и МЧС России приняли к реализации вариант установки жестких заглушек из титана с резиновой отделкой по контуру и механическим креплением их к корпусу лодки.
Работы по герметизации носовой части подводной лодки не имели прецедента и проводились впервые в мировой практике. Перекрыть отверстия носовой части было предложено с помощью двух глубоководных обитаемых аппаратов «Мир». Одним из наиболее сложных этапов операции явилась доставка титановых заглушек и установка их на нишах торпедных аппаратов лодки.
В пятой экспедиции по ликвидации последствий катастрофы подводной лодки участвовали научно-исследовательское судно «Академик Мстислав Келдыш» и океанографическое судно вспомогательного флота ВМФ России «Семен Дежнев». С приходом судов в район гибели подводной лодки началась напряженная работа, основные трудности которой выпали на долю экипажей «Мир».
Каждое погружение аппаратов было сопряжено с большой опасностью и риском для жизни людей. Условия, в которых действовали экипажи, были экстремальными: глубина 1700 м, температура воды за бортом +2 °C, а воздуха в аппарате + 11 °C при влажности 100 %. Члены экипажа аппарата вынуждены были работать в весьма ограниченном пространстве. Погружения проводились при волнении моря и требовали от членов команды отточенных и уверенных действий. Аппараты с максимальной осторожностью опускались с борта корабля мощным краном. Когда отцепляли буксировочный трос, они начинали автономное движение. При каждом погружении на одном из них крепили титановую заглушку, второй аппарат под водой снимал ее и устанавливал на намеченное отверстие. Работы выполнялись с помощью манипуляторов. Каждый из них способен поднимать вес до 80 кг и имеет семь направлений движения: боковые, вертикальные, диагональные и др. Кроме того, корпус аппаратов «Мир» обеспечивал радиационную безопасность людей. Для установки герметизирующих заглушек ЦКБ морской техники «Рубин» разработало и изготовило оригинальные струбцины, которые крепились к комингсам волнорезных щитов торпедных аппаратов. Эта крайне сложная операция потребовала высокого мастерства от пилотов глубоководных аппаратов.
В целях радиационной разведки проводились экспресс-анализы проб и гамма-спектрометрия в местах запланированных работ. Ответственные за погружение аппаратов внимательно следили за тем, чтобы в ходе локализации источников радиоактивного загрязнения не допускалось механическое или какое-то другое воздействие на ядерные боеприпасы, что могло повлечь интенсивный выход плутония. Предусматривались также мероприятия по дезактивации наружных поверхностей аппаратов в случае их загрязнения.
Важной частью экспедиции стали океанологические исследования для определения реального переноса радиоактивных веществ из корпуса подводной лодки. Фотоматериалы свидетельствовали о том, что в непосредственной близости от лодки постоянно присутствуют морские организмы. Чтобы исключить перенос ими радиоактивных веществ или свести его к минимуму, была необходима надежная консервация лодки. Впервые удалось измерить параметры водотока через проломы в первом отсеке подводной лодки, который составляет до 10 см/сек. Этого вполне достаточно для того, чтобы вымыть из 1-го отсека способные там образовываться продукты коррозии торпед. Взятые специалистами точечные пробы взвесей показали, что выхода техногенного урана-238 и ощутимых концентраций плутония внутри 1-го отсека и рядом с лодкой не зафиксировано. Однако, поскольку был обнаружен водоток, требовалось заблокировать возможные пути выхода радионуклидов.
Обследование всплывающей спасательной камеры подводной лодки позволило установить, что зацеп камеры для ее подъема в будущем возможен.
Во время пятой экспедиции были выполнены научные исследования и подводно-технические работы, проведена частичная герметизация носовой оконечности «Комсомольца» для снижения водотока через проемы волнорезных щитов торпедных аппаратов и разрушения в носовой части. С помощью аппаратов «Мир-1» и «Мир-2» установлено шесть больших заглушек на проемы и три заглушки меньшего диаметра на разрушения в районе первого отсека. Экспедиция 1994 года заложила надежный фундамент для решения последующей важнейшей задачи – максимального снижения вероятности и интенсивности возможного выноса продуктов коррозионного разрушения торпед из разрушенного корпуса корабля.
Завершила работы по герметизации носового отсека «Комсомольца» шестая экспедиция в 1995 году. Подготовка ее проходила достаточно сложно. Прежде всего нужно было четко определить приоритетные направления предстоящих научных исследований и подводно-технических работ, ведь выделенные средства на экспедицию были очень ограничены.
С точки зрения конструкторов, следовало обязательно выполнить все работы по максимальной герметизации корпуса. Только тогда можно было «снять» животрепещущий вопрос о якобы таящейся в подводной лодке серьезной опасности для окружающей среды и здоровья людей, и только потом уже заняться дальнейшими исследованиями.
Доводы же исследователей сводились к тому, что лодку вообще нет нужды герметизировать, поскольку имеющиеся данные свидетельствуют об отсутствии сколько-нибудь значительной угрозы. Полезнее направить все финансовые средства на мониторинг и исследования, а с герметизацией не торопиться и провести эти работы, когда будет возможно их финансирование. После обстоятельных обсуждений было принято решение о герметизации корпуса лодки, а операции по подъему всплывающей спасательной камеры и дальнейшие исследовательские работы отодвинули на более поздний срок.
К участию в экспедиции были приглашены ученые и специалисты ЦКБ морской техники «Рубин», Российского научного центра «Курчатовский институт», НПО «Радиевый институт им. В. Хлопотина», ЦНИИ им. А. Крылова, 1-го ЦНИИ Минобороны России, ВНИИ экспериментальной физики, Института океанологии им. П. Ширшова РАН и ряда других учреждений и организаций. Неоценимый вклад в достижение целей экспедиции внесли ученые и конструкторы НИИ специального машиностроения МГТУ им. Н. Баумана, впервые участвующие в подобных работах. В этом НИИ заблаговременно подготовили технические предложения по созданию механизма многоразового использования для герметизации разлома корпуса подводной лодки. Ученым института принадлежит идея объемной гидролокализации разрушенных участков лодки и верхних торпедных аппаратов.
19 июня 1995 года научно-исследовательское судно «Академик Мстислав Келдыш» достигло места катастрофы подводной лодки «Комсомолец». Незадолго до этого сюда прибыл научно-исследовательский корабль ВМФ «Академик Л. Демин», с которого осуществлялся мониторинг окружающей среды.
Сложные работы по консервации лодки выполнялись с бортов двух аппаратов «Мир», прекрасно зарекомендовавших себя в предыдущей экспедиции. Их первое парное погружение состоялось 5 июля. В дальнейшем они еще семь раз подходили к корпусу лодки, доставляя на 1700-метровую глубину эластичные трансформируемые емкости, диафрагмы, биологические маты, металлические трансформируемые заглушки, монтажный инструмент и приспособления. Для заполнения эластичных емкостей морской водой они доставили на дно компрессор.
Во время одного из спусков был проведен радиологический мониторинг в районе лодки, измерены скорости водотоков. Как показали дальнейшие контрольные замеры, весь комплекс мероприятий по герметизации лодки был осуществлен в полном объеме и с высоким качеством. В частности, скорость водотока на момент проверки составила менее 1,5 см/сек.
Сегодня есть полная уверенность в том, что пластыри, закрывающие отверстия и трещины в корпусе, а также две диафрагмы, установленные в ходе пятой экспедиции, препятствующие перемещению продуктов коррозии внутри лодки, исключили возможность выноса радионуклидов в окружающее пространство и сделали ее безопасной на обозримое будущее. Таково мнение большинства участников экспедиции. Ресурс надежного функционирования установленных на лодке элементов объемной локализации составляет 20 лет.
На корпус лодки были установлены подводные станции со съемными капсулами, оборудованные гидроакустическим каналом, которые способны в дальнейшем выдавать полную информацию о состоянии окружающей среды. Ежеквартально в район гибели подводной лодки заходит гидрографическое судно ВМФ, специалисты которого дают капсулам команду на всплытие. После изучения и обобщения поступивших данных эксперты научно-исследовательских институтов делают заключения о состоянии окружающей среды около лодки. Радиационный мониторинг дал возможность убедиться, что радиационная обстановка на подводной лодке продолжает оставаться нормальной; концентрации цезия-137 в районе реакторного отсека не превышают фоновых значений.
| |
