Пл комсомолец. История подводной лодки «Комсомолец» (6 фото). Документальный фильм про гибель подводной лодки "Комсомолец"

22 августа 1991 года над зданием Белого дома в Москве впервые был поднят трехцветный российский флаг, который вскоре заменил в качестве основного государственного символа советское красное полотнище с серпом и молотом. Через два года, в декабре 1993 года, триколор был утвержден официально. Так была восстановлена трехсотлетняя традиция использования одного из главных государственных символов России, которая берет свое начало еще в XVII столетии, со времен царствования государя Алексея Михайловича.

В честь этого события в 1994 году был учрежден новый официальный праздник – День флага России, он отмечается ежегодно 22 августа.

Нынешний государственный флаг России появился более трехсот лет назад в период превращения нашей страны из отсталого окраинного княжества в мощную европейскую империю.

Государственный флаг России – это прямоугольное полотнище, состоящее из трех горизонтальных полос равной величины. Верхняя полоса флага белого цвета, средняя – синего, а нижняя имеет красный цвет. Отношение ширины и длины полотнища составляет 2:3.

Наряду с государственным гимном и гербом , российский флаг – это официальный символ нашей страны.

Что означают цвета флага России? Какова его история, почему была выбрана именно такая цветовая комбинация? Была ли альтернатива у привычного нам всем триколора? Кто стоял у истоков рождения главного символа российской государственности?

История флага

Человек издавна использовал различные флаги, стяги, знамена. Изначально они служили для военных и церемониальных целей. Во время битвы на стяг или знамя ориентировались воины, его падение вызывало замешательство в войске, поэтому для охраны воинского знамени привлекались лучшие воины. Нередко именно вблизи флагов завязывались самые жаркие схватки.

В древние времена флаг мог представлять собой длинный шест с укрепленным на вершине клином яркой ткани или пучком конских волос. На ткани часто изображали герб военачальника, так, например, в Киевской Руси это мог быть герб рода Рюриковичей – двузубец или трезубец.

Однако уже к XI-XII столетию флаги все больше превращаются в символы государственной или феодальной власти, обозначающие правителей или их владения.

Любопытно, но в древнейшие времена на Руси слово «знамя» совсем не использовалось. Флаги назывались «стягами» ибо под них «стягивалось» войско. Название «знамя» появилось после того, как на флагах стали изображать христианские символы: лики Христа, Георгия Победоносца или Богородицы. Знамя происходит от слова «знамение».

На Руси традиционным цветом воинских стягов был красный («червлёный») или черный, хотя встречались флаги и других цветов. Дмитрий Донской вел дружину на Куликово поле под знаменем черного цвета.

Иван Грозный вел свои войска на штурм Казани под знаменем, которое летописцы называли «Всемилостивейшим Спасом». На нем был изображен образ Иисуса Христа, позже это знамя сопровождало русские войска в Крымском походе, а также во время Северной войны уже при императоре Петре I.

Не менее известен так называемый Великий Стяг Ивана Грозного. На нем был изображен святой Михаил на коне, а на откосе знамени – образ Иисуса Христа. Религиозные мотивы присутствовали и на знаменах народного ополчения Козьмы Минина и Дмитрия Пожарского, которым удалось прогнать иноземных захватчиков с русской земли в период Смутного времени.

На гербовом флаге императора Петра I был изображен двуглавый орел, парящий над морем, а также образы Христа, Святого Духа и апостолов. Именно этот император считается «отцом» современного государственного флага РФ, хотя появился триколор несколько раньше, в царствование отца Петра, государя Алексея Михайловича. И надо сказать, что история появления бело-сине-красного флага довольно тумана и загадочна.

До Алексея Михайловича Российское государство не имело официального государственного флага. Войска в походе и в бою использовали различную традиционную символику: хоругви, бунчуки, знамена с православными образами. Так продолжалось до 1668 года, когда в России был построен первый военный корабль под названием «Орел». Для него нужен был флаг.

Голландцы, которые руководили постройкой судна, обратились к царю с предложением поднять на корабле флаг, «… потому как есть обычай такой у других стран». Чтобы царь разобрался в этом важном вопросе, для него был подготовлен специальный доклад, в котором были приведены государственные флаги европейских государств того времени, а также символы колен Израиля из Библии.

Мы не знаем точно, как выглядел первый российский триколор, но известно, из каких материалов его делали. Для изготовления корабельных флагов была использована импортная материя красного, синего и белого цвета, а на готовых знаменах были вышиты орлы. К сожалению, больше сведений о флагах, которые были подняты на «Орле», история нам не сохранила. Нам неизвестно, как располагались на них полосы, на этот счет у историков существует несколько теорий:

• Согласно одной из версий, на флаге находился прямой синий крест, который делил полотнище на четыре квадрата. Два из них были красного цвета, а два – белого. Существует гравюра «Взятие Азова» голландского живописца Адриана Шхонебека, на которой можно рассмотреть именно такие флаги на кораблях русской эскадры;
• Есть и другая гипотеза, которая исходит из того, что постройкой корабля «Орел», а также изготовлением флага для него занимались голландцы. Принимая во внимание этот факт, можно предположить, что первый российский флаг был похож на голландский и состоял из трех горизонтальных полос, белого, синего и красного цвета. Скорее всего, в центре знамени находилось изображение золотого двуглавого орла. Это следует из царского указа;
• По третьей версии флаг корабля «Орел» состоял из трех горизонтальных полос, и белая полоса находилась в середине полотнища. Сохранилась гравюра голландца Ван дер Аа, на которой изображен «Орел» на рейде у Нижнего Новгорода. Она была напечатана в книге «Странствования Яна Стрюйса», который, как считается, был корабельным плотником на «Орле».

Существуют упоминания о российских знаменах, потерянных во время битве при Нарве. Они также имели бело-сине-красную цветовую гамму и изображение двуглавого орла посередине.

Флаг России от Петра до 1917 года

Несмотря на то что бело-сине-красный триколор впервые появился во время царствования Алексея Михайловича, настоящим «отцом» флага, без сомнения, является Петр I. Этот император-реформатор любил все западное и европейское, поэтому он быстро отказался от традиционных знамен с православными символами. На смену им пришел трехцветный флаг по образцу тех, что использовали тогда в просвещенной Европе.

В 1693 году бело-сине-красный флаг был поднят на яхте «Святой Петр», на которой Перт Алексеевич совершал плавание по Белому морю. В центре этого знамени красовался золотой двуглавый орел. Этот стяг дошел до наших дней, и сегодня его можно увидеть в Центральном военно-морском музее, что находится в Санкт-Петербурге.

В 1694 году в Голландии для российского царя был построен 44-пушечный фрегат. В голландских газетах того времени упоминалось, что на корабле было поднято бело-сине-красное знамя. Под такими же флагами въезжало в Европу Великое российское посольство в 1697 году. В 1699 году в инструкциях российскому посланнику в Стамбуле Петр I своей рукой начертил эскиз трехцветного флага. В 1705 году появился царский указ, в котором бело-сине-красный флаг был утвержден официальным торговым флагом России, его следовало использовать на всех торговых судах страны. Петр I своей рукой начертил образец знамени и определил расположение цветовых полос на нем.

Существует так называемый сухопутный штандарт Петра I, который в начале прошлого столетия был обнаружен в Стокгольме в усыпальнице шведских королей. Он также имеет трехцветный дизайн с орлом посередине. Считается, что этот флаг был захвачен шведами под Нарвой.

В 1742 году для предстоящей коронации императрицы Елизаветы было создано новое государственное знамя. Оно представляло собой желтое полотнище, на которое был помещен черный двуглавый орел. Вокруг него находились овальные щитки (31 штука) с гербами земель, принадлежащих российской короне. Так появился черно-желто-белый флаг, который часто называют имперским. Он был в употреблении наряду с бело-сине-красным. Особенную популярность имперский флаг получил после Отечественной войны 1812 года.

В 1858 году этот флаг практически был принят в качестве государственного. Однако такая ситуация продолжалась сравнительно недолго, уже в 1883 году перед коронацией Александра III был издан указ, согласно которому украшать здания можно было только флагами бело-сине-красного цвета. Дискуссия о национальном флаге продолжалась и во время царствования последнего российского императора – Николая II. Им была создана специальная комиссия, которая занималась этим вопросом. В 1896 году ее члены пришли к заключению, что бело-сине-красный флаг больше подходит на роль главного государственного символа. Через несколько лет он был утвержден, как национальный флаг России.

Однако общественная дискуссия продолжилась, и чтобы окончательно расставить все точки над i, в 1914 году специальным циркуляром министерства внутренних дел был принят новый образец российского флага. Он представлял собой стандартный триколор, в верхнем углу которого находился желтый квадрат с черным двуглавым имперским орлом. Видимо, подобным решением власти хотели найти определенный компромисс, но это знамя официально так и не было признано государственным флагом. Вскоре началась Первая мировая война, и стало не до флагов.

Февральская революция оставила бело-сине-красный флаг в качестве национального символа государства. Временное правительство решило отложить вопрос государственного флага, гимна и герба до созыва Учредительного собрания. Однако ему так и не суждено было состояться.

Новейшая история Российского флага

В период Гражданской войны бело-сине-красный флаг был символом Белого движения, тогда как большевики использовали красное знамя. После их победы красное знамя стало официальным символом нового федеративного государства – СССР. Российский триколор на десятилетия стал символом эмигрантских организаций. Во время Второй Мировой войны его использовали русские подразделения, сражавшиеся на стороне гитлеровской Германии.

В советский период бело-сине-красный флаг находился под негласным запретом, но история его отнюдь не закончилась. В конце 80-х это знамя стало использоваться национал-патриотическими и демократическими организациями. Очень скоро оно превратилось в узнаваемый символ антисоветской оппозиции. Впервые российский триколор был официально поднят 22 августа над зданием Белого дома. В этот же день бело-сине-красный флаг был признан официальным символом Российской федерации.

Значение

Хотя это и покажется странным, но на сегодняшний день нет официальной трактовки цветов государственного флага России. При этом неофициальных толкований существует множество. Согласно самой популярной из них, белый цвет флага обозначает благородство и искренность, синий – честность, верность и целомудрие, а красный – смелость и великодушие.

Есть и другая гипотеза, которая связана с идеей «триединства» русского народа. Согласно ей, белый цвет обозначает Белую Русь (Белоруссию), синий – Малую Русь (Украину), а красный – Великую Русь (Россию).

Однако с точки зрения профессиональных геральдистов, вышеуказанные трактовки носят скорее эмоциональный и лирический характер.

История знает и другие попытки объяснить цвета российского флага. Например, комиссия, созданная Николаем II, объясняла цветовую гамму флага его близостью к народному вкусу и традициям. По мнению царских чиновников, красные и синие цвета чаще всего используются в национальных костюмах русских, украинцев и белорусов — а значит, близки им. Ну а белый цвет символизирует суровую русскую зиму, которая приходит в страну почти на полгода.

Если у вас возникли вопросы - оставляйте их в комментариях под статьей. Мы или наши посетители с радостью ответим на них

N.A. SOBOLEVA - Historical past of the Russian tricolour: facts and myths

Аннотация. В статье рассматривается история возникновения и функционирования бело-сине-красного флага - российского триколора, с которым связано немало мифов. Автор анализирует примеры использования флага в Великую Отечественную войну 1941-1945 гг. врагами Советского государства, прежде всего сторонниками генерала А.А. Власова, подчёркивая, что именно недостаточные исторические знания об этом факте способствуют традиционному восприятию триколора как «символа предательства военных лет».

Summary. The article examines the history of origin and functioning of the white-blue-red flag – the Russian Tricolour, which is associated with many myths. The author analyses the examples of using the flag in the Great Patriotic War of 1941-1945 by the enemies of the Soviet state, especially by the supporters of General A.A. Vlasov, stressing that lack of historical knowledge of this fact contributes to the traditional perception of the Tricolour as a «symbol of the war years’ betrayal».

ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА

СОБОЛЕВА Надежда Александровна - главный научный сотрудник Института российской истории РАН, член Геральдического совета при Президенте РФ, доктор исторических наук

(Москва. E-mail:[email protected])

ИСТОРИЧЕСКОЕ ПРОШЛОЕ РОССИЙСКОГО ТРИКОЛОРА: ФАКТЫ И МИФЫ

Бело-сине-красный полосный стяг является знаковым символом Российской Федерации, известным всему миру. Однако история его появления и функционирования до сих пор остаётся малопонятной большинству жителей самой России. Особенно много споров возникает по поводу его цветовой гаммы, трактовка которой чрезвычайно разнообразна и порой мифологична, ибо официального «разъяснения» цветов государственного флага - символа суверенитета РФ, утверждённого Федеральным Конституционным законом, принятым Государственной думой 8 декабря 2000 года, не имеется1.

Государственный флаг России был утверждён Александром II 11 июня 1858 года. В Полном собрании законов Российской империи он обозначен следующим образом: «Описание Высочайше утверждённого рисунка расположения гербовых цветов Империи на знамёнах, флагах и других предметах, употребляемых для украшений при торжественных случаях. Расположение сих цветов горизонтальное, верхняя полоса чёрная, средняя жёлтая (или золотая), а нижняя белая (или серебряная). Первые полосы соответствуют чёрному Государственному орлу в жёлтом или золотом поле, и кокарда из сих двух цветов была основана Императором Павлом I, между тем как знамёна и другие украшения из сих цветов употреблялись уже во времена царствования Императрицы Анны Иоанновны. Нижняя полоса (белая или серебряная) соответствует кокарде Петра Великого и Императрицы Екатерины II. Император же Александр I после взятия Парижа в 1814 г. соединил правильную гербовую кокарду с древнею Петра Великого, которая соответствует белому или серебряному всаднику (Св. Георгию) в Московском гербе»2. После царского указа чёрно-жёлто-белый флаг стали называть «гербовым народным флагом». Ярые защитники «русского самодержавства» считали, что ни о каком флаге, кроме узаконенного императором в качестве государственного, речь идти не может: народ и власть должны быть едины.

В то же самое время бело-сине-красными стягами был украшен Париж во время его посещения Александром II для заключения мира после Крымской кампании 1853-1856 гг., а французские газеты писали тогда о трёхполосном флаге как «русском национальном»3. В связи с чем следует отметить, что примерно до 70-х годов XIX века в Российской империи одновременно существовали два флага, хотя это и не было особенно заметным. Однако прогрессивная общественность не смогла не отреагировать на «двойственность» такого российского символа, каким является государственный флаг. Например, почётный академик Петербургской академии наук В.И. Даль писал: «Все народы Европы знают цвета, масти, краски свои - мы их не знаем и путаем, подымая разноцветные флаги невпопад. Народного цвета у нас нет; цвет армии - зелёный и алый; казённый цвет - военный, георгиевский: белый, жаркой, чёрный (серебро, золото, чернь) и этот же цвет значков (кокард); знамёна наши и крепостные флаги разноцветные; морской военный флаг - белый с Андреевским крестом; торговые - белый, синий, красный, вдоль. Какие же цвета подымать и носить на себе, какими украшать здания и пр. при мирных народных торжествах?»4.

Тем временем бело-сине-красные стяги всё чаще стали появляться на улицах российских городов, по крайней мере столичных: например, в Москве во время открытия памятника А.С. Пушкину (1880) и памятника гренадерам, павшим под Плевной (1887). Именно на этот триколор обратил особое внимание Александр III, в 1882-1883 гг. подписавший законы о «Большом», «Среднем» и «Малом» гербах Российской империи. Когда в 1883 году речь зашла о праздновании его коронации, то «явилось недоразумение» по поводу того, «какие флаги могут быть допущены для украшения столицы в дни торжеств». В параграфе 8 «Правил, Высочайше утверждённых о порядке празднования дня Священного коронования» говорилось лишь о том, что жителям дозволялось украшать дома флагами, но не определялось, какими именно. Тогда министру внутренних дел графу Д.А. Толстому было объявлено о желании «в русской столице… видеть национальные флаги». 28 апреля 1883 года появилось законодательное распоряжение Александра III: «Полиция наблюдает, чтобы в тех торжественных случаях, когда признаётся возможным дозволить украшение зданий флагами, был употребляем исключительно русский флаг, состоящий из трёх полос: верхней - белого, средней - синего и нижней - красного цветов»5.

Собственноручный рисунок Петра I с указанием, какие делать флаги, на черновом
указе Е.И. Украинцеву, русскому послу, которого царь отправил в 1700 г. в Стамбул
для заключения перемирия с Османской империей

В этом царском распоряжении не говорится об узаконении бело-сине-красного стяга, который называется лишь «исключительно русским», «национальным». Однако позднее (в материалах второго Особого совещания по вопросу о русских национальных цветах 1910 г.) будет обнаружен документ, более или менее конкретизирующий распоряжение императора о бело-сине-красном флаге. Оказывается, утверждение Александром II чёрно-жёлто-белого флага «состоялось по словесному докладу министра императорского двора графа В. Адлерберга без каких-либо указаний на иные флаги». Другое дело - процедура выбора Александром III «национального флага»: «Из письменного Всеподданнейшего доклада, находящегося в деле, Совещание усмотрело, что Министр Внутренних дел статс-секретарь граф Толстой представлял к Высочайшему утверждению два флага: чёрно-оранжево-белый и бело-сине-красный, первый - как национальный и второй - как торговый, и что Государь Император избрал из них последний флаг, называя его исключительно русским, и тем, казалось бы, окончательно разрешил вопрос о единстве нашего государственного народного флага». Граф Толстой поставил на этом документе резолюцию: «Государь Император повелел иметь повсеместно в империи один единообразный флаг, состоящий из цветов белого, синего и красного»6.

В общественном сознании этот флаг и ранее позиционировался как символ русский, народный (при этом учитывались такие факторы, как быт народа, проявления его жизни и российская природа). Предлагалось, например, изобразить его в цветах мужицкого праздничного кафтана: синее поле, пересечённое узкой красной полосой. Частое использование указанных расцветок в повседневной жизни простых людей становилось доказательством того, что «для эмблематического выражения наружного вида России необходимо употребить цвета: белый, синий и красный»7.

Знаковым при обсуждении рассматриваемой проблемы было Высочайше учреждённое при Министерстве юстиции Особое совещание для вопроса о русских государственных национальных цветах (март-апрель 1896 г.), на котором рассматривался вопрос о Российском национальном флаге.

Проанализировав результаты предварительно проведённой работы по изучению истории происхождения флагов вообще и русских в частности, участники совещания пришли к заключению: «Разнообразны были цвета как кокард и гербов, так и знамён, и как легко эти цвета менялись. Не было цветов, которым бы отдавалось предпочтение и которые бы имели значение государственных… Поэтому о четырёхвековом существовании каких-либо цветов в качестве российских государственных, как утверждают авторы брошюр и газетных статей, доказывающих историческое значение цветов чёрного, оранжевого и белого, и речи быть не может»8. В результате «совещание пришло к единогласному убеждению, что флаг бело-сине-красный имеет право называться Российским или национальным, и цвета его белый, синий и красный именоваться государственными; флаг же чёрно-оранжево-белый не имеет к тому ни геральдических, ни исторических основ. Флаг бело-сине-красный должен быть единым для всей Империи, не исключая и Финляндию»9.

29 апреля 1896 года Николай II утвердил доклад великого князя генерал-адмирала Алексея Александровича, в котором содержались выводы Особого совещания о цветах использовавшихся в России флагов и повелел объявить, что национальным флагом должен почитаться во всех случаях флаг бело-сине-красный, и другие флаги допускаемы быть не должны10. На следующий же день Военное ведомство распорядилось «прежние флаги обратить в продажу, в пользу казны, на местах хранения»11.

В последнее десятилетие XIX столетия бело-сине-красный флаг, который стали вывешивать на зданиях, делая для этого особые гнёзда под древки, сопровождал также ярмарки и многие народные праздники, а уже во время Русско-японской войны 1904-1905 гг. его можно было видеть и в войсках.

В мае 1910 года в Министерстве юстиции под председательством заместителя министра А.Н. Верёвкина открылось второе Особое совещание «для всестороннего и по возможности окончательного выяснения вопроса о государственных русских национальных цветах». В нём приняли участие не только чиновники многих ведомств, но и знатоки геральдики, нумизматики, архивного дела, хранители Оружейной палаты Ю.В. Арсеньев, В.К. Трутовский, специалисты: по русским архивам - Д.Я. Самоквасов, по флагам - П.И. Белавенец. Предлагались разные варианты национального флага (например, на белом полотнище - чёрный двуглавый орёл). Белавенец в доказательство приоритета бело-сине-красного флага над всеми другими привёз из Архангельска настоящий петровский стяг, описав его так: «Флаг сделан из особой флажной материи (“флагдуха”), из которой делаются все флаги и сейчас. Полотнище его, представляющее квадрат по 6 аршин в стороне, имеет три горизонтальных полосы: верхняя - белая, средняя - синяя и нижняя - красная. Полосы равной ширины. На флаге вшит из этой же материи, захватывая все три полосы, жёлтый орёл. У него на груди масляною краской нарисован красный щит с изображением св. Георгия Победоносца. Святой Георгий - белый на белом коне, колет золотым копьём зелёного змия, поворот фигуры “церковный”, т.е. в правую сторону щита»12. <…>

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http : www . elibrary . ru

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Соболева Н.А. Российский триколор: мифы и историческая реальность // Вопросы истории. 2013. № 11. С. 3.

2 Полное собрание законов Российской империи. Собр. 2. СПб., 1860. Т. XXXIII. Отд. 3. Приложение № 33289.

3 Белавенец П.И. Изменение Российского Государственного герба в императорский период // Вестник Императорского общества ревнителей истории. Пг., 1915. Вып. II. С. 80.

4 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1991. Т. IV. С. 535.

5 Цит. по: Белавенец П.И. Указ. соч. С. 81; Николаев Н.Г. Национальный флаг // Исторический очерк о регалиях и знаках отличия русской армии. СПб., 1899. Т. II. С. 5.

6 Высочайше учрежденное при Министерстве юстиции Особое совещание для выяснения вопроса о русских государственных национальных цветах. Материалы заседаний. СПб., 1912. № 3. С. 25.

7 Там же. Журналы заседаний. СПб., 1912. № 4. С. 32, 33.

8 Там же. № 1. С. 8, 9.

9 Там же. Доклад генерал-адмирала великого князя Алексея Александровича. С. 34.

10 Николаев Н.Г. Указ. соч. С. 3.

11 Там же. С. 4.

12 Белинский В.Е. Русский национальный флаг и его реформа // Журнал Министерства юстиции. 1910. № 9. С. 143.

22 августа - День Государственного флага Российской Федерации. Это отличный повод рассказать ребенку об одном из главных символов нашей страны. А чтобы вам было, что рассказать, мы немного напомним о его истории.

Когда впервые появился российский триколор

Впервые бело-сине-красный флаг появился еще в XVII веке, при втором царе из династии Романовых - Алексее Михайловиче. Именно тогда был построен первый русский военный парусник европейского типа «Орел». Для его строительства привлекли голландского консультанта - купца Иоганна ван Сведена, командовать же «Орлом» был назначен его земляк - капитан Давид Бутлер. В числе прочего иноземцы осведомились, какой флаг поднимать на корабле, пояснив русскому государю, что все суда плавают под флагами своих стран.

” Здесь нужно сделать небольшое пояснение: до этого момента флагов в России не было. На битвы русские войска выходили со стягами: знаменами трапециевидной формы, богато украшенными религиозными изображениями. Каждый стяг был уникален.

Великий стяг Ивана Грозного (современный рисунок) 1560 год

Так что неудивительно, что царь и боярская дума поинтересовались, как же должен выглядеть флаг на корабле? Для примера голландцы продемонстрировали родной триколор - красно-бело-синий. Возможно, царь решил, что использовать можно только такие цвета, а может, и вовсе не придал этому никакого значения, но на корабль была доставлена красная, белая и синяя ткань. Из нее и сшили в 1668 году первый русский флаг, похожий на голландский.

Флаг Нидерландов (с 1648 года)

Точно вид того флага неизвестен, однако согласно одной из научных гипотез, именно тогда был определен порядок нашего триколора: белый, синий, красный. С таким флагом вышел в море спустя четверть века сын Алексея Михайловича - первый российский император Петр I.

Какие еще флаги были в России

С нового триколора «флаготворчество» в России только началось! Конечно, больше всего флагов было на флоте - вдохновение по-прежнему черпалось в геральдике европейских держав: например, кайзер-флаг напоминал британский, а военно-морской флаг с андреевским крестом - шотландской.

Флаг Великобритании(1606—1801), Кейзер-флаг, гюй сфлота России (1720—1924)

Флаг Шотландии, Военно-морской флаг России (1720—1918, 1992 — настоящее время)

(Кликните на фото для увеличения)

Бело-сине-красный флаг тоже не скучал - полосы на нем менялись местами, его украшали крестами и двуглавыми орлами, пока в начале XVIII века указ Петра I «О флагах на торговых речных судах» не закрепил за ним знакомый нам вид. А заодно, как понятно из названия указа, определил и его предназначение: для торговых и прочих не военных судов.

Если с флагами кораблей была достигнута определенность (вынужденная - выходить в море, не демонстрируя свою национальную принадлежность, было просто-напросто опасно, могли и за пиратов принять…), то с государственным флагом все обстояло не так хорошо. Флага, представлявшего Россию как страну, долгое время не было. К коронации каждого государя готовился собственный флаг, богато украшенный надписями, гербами управляемых территорий, символами власти… Так, Алексей Михайлович Романов сразу после эксперимента с первым морским флагом заказал и государственный: это было белое прямоугольное знамя с широкой красной каймой, в центре которого - золотой двуглавый орёл и эмблемы, символизирующие подвластные царства, княжества и земли. Его сын Петр I заменил фон на золотой, а в клювы и лапы черного орла поместил морские карты. Елизавета Петровна карты у орла отобрала, зато окружила его тремя десятками щитков с гербами управляемых княжеств…

” Конец этой анархии флагов положил нумизмат и геральдист, основатель Русского археологического общества барон Борис Кёне. К коронации Александра II в 1856 году он предложил геральдические цвета, основываясь на цветах государственного герба (золотой щит с чёрным двуглавым орлом, с серебряными коронами, скипетром и державой) - золотой, серебряный и черный.

Гербовый флаг Российской империи

Однако и черно-желто-белый флаг тоже не стал общегосударственным! Его использовали только государственные учреждения, а также во всех событиях, связанных с императорской семьей. Если же простой гражданин желал проявить патриотизм, ему приходилось довольствоваться бело-сине-красным триколором. В начале двадцатого века была даже попытка «поженить» императорский и народный флаги: демократичному триколору добавили золотой квадрат с двуглавым орлом. Впрочем, из этой затеи ничего не вышло - не во флаге уже было дело. Близилась величайшая социальная катастрофа XX века.

Возвращение триколора

Великая Октябрьская социалистическая революция (или октябрьский переворот - это уж как посмотреть) оставил флагу только один цвет - красный. Под красным знаменем страна прожила следующие 74 года. О триколоре вспомнили лишь в 1987 году - общественные организации и политические партии использовали его, чтобы продемонстрировать отказ от коммунистической идеологии. Иногда это принимало совсем уж необычные формы; так, в матче за звание чемпиона мира в 1990 году шахматист Гарри Каспаров выступал под триколором, а его соперник-соотечественник Анатолий Карпов - под красным знаменем. Странно, правда? Триколор снова, как и в царской России, стал народным «флагом-дублером»

На протяжении всего 1990-го года власть Российской Советской Федеративной Социалистической Республики пыталась легализовать трехцветный флаг, однако решение раз за разом откладывали, пока 18 августа 1991 года в Советском Союзе не произошла попытка государственного переворота. Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП) представлял консервативные силы, целью которых было сохранение СССР в неизменном виде. Им противостояли власти РСФСР во главе с избранным двумя месяцами ранее первым президентом республики Борисом Ельциным: они хотели преобразовать союзное государство на новой основе. Поскольку консерваторы использовали коммунистический красный флаг, их оппоненты выступали под триколором.

” Когда демократы, спустя три дня, 22 августа праздновали победу, перед Белым домом прошел многотысячный митинг, в ходе которого Борис Ельцин объявил, что принято решение сделать трёхцветный стяг новым государственным флагом России.

Манифестанты тут же вынесли огромное полотнище российского триколора. В честь этого события в 1994 году было решено сделать 22 августа Днем Государственного флага России.

” Возможно, вы удивитесь, но триколор 1991 года и нынешний государственный флаг совсем разные! В 1991 году был утвержден флаг из белой, лазоревой и алой полос (вот так красиво!) и только в 1993 году, накануне принятия новой конституции, романтический лазоревый заменили на синий, а алый цвет - на красный.

(Лазорево-алый и сине-красный варианты. Кликните на фото для увеличения)

Что значат цвета российского флага

Официального толкования цветов российского флага не существует. Однако принято считать, что белый цвет символизирует благородство, синий - верность и честь, красный цвет - мужество.

Есть и альтернативная трактовка: белый цвет обозначает свободу, синий — цвет Богородицы, покровительствующей России, а красный - символ державности.

Наконец, в дореволюционное время три цвета толковали как три братских славянских народа, составлявших основу империи: белый - белорусы, синий - малороссы (украинцы) и красный - сами русские.

Белый, синий и красный - контрастные узнаваемые цвета, которые трудно с чем-то спутать (в отличие, например, от розового или салатного). Мы не первые придумали их использовать - как вы помните, имела место творческая переработка голландского флага. Однако не всегда сходство объясняется совпадением - в 1848 году панславянский конгресс в Праге, объединивший представителей славянских народов, не имевших на тот момент собственной государственности, постановил взять за основу для флагов освободительных движений цвета российского триколора. И сегодня флаги Словакии, Словении и Сербии похожи на наш, а у словаков и словенцев отличаются только государственными гербами на триколоре.

(Флаги Словении, Словакии и Сербии. Кликните на фото для увеличения).

Как запомнить расположение цветов на российском флаге

Существует несколько мнемонических приемов для запоминания расположения полос на российском флаге. Если вы и сами их путаете, то вспомните про всемогущую контрразведку в СССР - КГБ . Это и есть цвета нашего флага: красный-голубой-белый.

Русские моряки называли наш флаг БеСиК . Слово и правда легко запоминается, более того, так проще запомнить любой флаг: у голландцев - КраБеС, а у французов СиБеК…

Если ничего не помогает, придется прибегнуть к крайней мере - не совсем уважительному, но эффективному мнемоническому правилу: «Бред Сивой Кобылы » - белый-синий-красный. Теперь точно не запутаетесь (главное, не поминать кобылу каждый раз вслух при виде флага - неудобно как-то…) Если придумаете другие простые и запоминающиеся правила - добавляйте в комментарии!

Подготовила Алена Новикова

Иллюстрации взяты из Википедии

7 апреля 1989 года при стечении странных обстоятельств в Норвежском море затонула советская атомная подводная лодка «Комсомолец». Из 67 членов команды выжило меньше половины. Рассказ мичмана Виктора Слюсаренко – одного из непосредственных участников тех трагических событий.

На «Комсомольце» я служил пять лет - с 1984 по 1989 год. Это была самая современная, экспериментальная модель атомной подлодки на то время (построена в 1983 году). По некоторым параметрам она остаётся уникальной до сегодняшнего дня. Лодка не была предназначена для массового уничтожения противника, а служила морским щитом против субмарин с ядерным оружием, которые могли угрожать нашим городам.

Её технические характеристики поражали воображение: глубина погружения - более одной тысячи метров (ни одна подлодка в мире не могла опуститься так глубоко), причём в нижней точке погружения её прочнейший титановый корпус «обжимало» огромной массой воды с такой силой, что он уменьшался примерно на полметра; скорость достигала 55 километров в час (и это под неимоверно плотным давлением моря!). На борту находились две ядерных ракеты для уничтожения кораблей или подлодок возможного агрессора.

На такой чудо-лодке служить было интересно, но очень нелегко, напряжённо. Она могла находиться под водой без всплытия 90 суток. 28 февраля 1989 года команда вышла в поход, запланировав вернуться 31 мая. Три месяца мы должны были нести боевую вахту без всплытия. За несколько дней до этого подлодка получила название «Комсомолец» (прежде она носила имя «Плавник»).

Начало похода складывалось удачно. Как известно, в те годы противостояние между капиталистическим и социалистическим лагерями было довольно напряжённым, и в пограничных морях было много разведывательных и боевых кораблей. Мы обнаружили несколько иностранных подлодок, вели за ними слежение.

Трагедия началась 7 апреля, в пятницу, на 37-ые сутки похода. Совершенно неожиданно центральный пульт управления сообщил, что в седьмом отсеке (их всего было семь, соединённых узкими переходами) сильный пожар, большая температура. Дежуривший там матрос на запросы по рации не отвечал. Как потом выяснилось, он погиб. На обследование отправился один из мичманов. Задыхаясь в дыму, он успел сообщить обстановку и тоже погиб.

Первые две потери, хотя и вызвали тревогу, но не посеяли паники среди плавсостава, который был тщательно подобран и обучен действовать в любых экстремальных ситуациях. Мы находились на глубине 350 метров. Стали всплывать. До глубины 150 метров лодка имела нормальный ход, но затем сработала аварийная автоматическая защита атомного реактора, который двигал лодку, и он перестал работать. Лодка была тяжёлой, и стала резко проваливаться в глубину. Она превратилась в безжизненную груду металла.

Командир принял решение: сжатым воздухом «продуть» всю воду из спеццистерн (они служили для придания тяжести субмарине, чтобы быстро погружаться). После этого мы всплыли на поверхность. И в этот же момент весь запас воздуха ушёл в горящие 6 и 7 отсеки, потому что на трубопроводах прогорели прокладки. Это был воздух высокого давления, за счёт которого команда должна была существовать весь поход. На лодке было 400 баллонов по 400 литров воздуха в каждом. Вырвавшийся на волю, он позволил загореться даже тому, что не должно было гореть. Температура в горящих отсеках превысила тысячу градусов, начал плавиться металл, не осталось никакой надежды проникнуть туда.

Когда начался пожар, я отдыхал после дежурства. Услышав сигнал тревоги, побежал на боевой пост. Я был техником по штурманской части, и в мои обязанности входило в составе нескольких человек в нештатных ситуациях обращаться к аварийной карте, чтобы выявить неисправности, очаги пожара или другие осложнения и доложить обо всём командиру.

Тем временем команда стала разбегаться по разным отсекам, чтобы выполнять свои обязанности в экстремальной ситуации. Девять человек проникли в пятый отсек. И вдруг там в одном из агрегатов прорывается клапан, и под давлением горячее масло разбрызгивается во все стороны и затем воспламеняется от высокой температуры. Некоторых моряков сильно обожгло, другие загорелись. Офицер, закрывавший задвижки, оказался в изолированном пространстве и потому не получил ожогов. Он бросился сбивать пламя с товарищей, но вскоре загорелся и сам. Вовремя подоспела спасательная команда, в которой был и я. Через полтора часа борьбы с огнём мы смогли выбраться из отсека, вынести обгоревших товарищей.

Вспоминаю об этом потому, что это был первый случай, когда я мог погибнуть, но Господь меня спас. Мы работали в спецкостюмах и дыхательных аппаратах, которые полностью изолировали от внешней среды. Пожар охватил все отсеки, кроме первого. Ценой огромных усилий нам удалось потушить огонь, но шестой и седьмой отсеки горели страшно. Наша спасательная команда едва успевала вытаскивать из отсеков теряющих сознание или почти безжизненных моряков. И меня смерть едва обошла стороной.

Дело в том, что время нахождения в спецкостюме строго ограничено - 40 минут (столько действует патрон, вырабатывающий кислород). Я работал всего 10 минут, так что воздуха, по моим подсчётам, оставалось ещё на полчаса. Иду в поражённый отсек. Нахожу человека (у него сгорела не только одежда, но даже кожа!), вскидываю его на плечи и несу. Обстановка крайне сложная: видимость - не дальше вытянутой руки, концентрация угарного газа - примерно восемь предельных доз. Открыто дышать в отсеке нельзя - это практически мгновенная смерть. Обстоятельства требовали полной самоотдачи, и я не заметил, как закончился дыхательный патрон.

Ситуация критическая: снять дыхательный аппарат нельзя, а кислорода в нём почти нет. Бежать же к естественному воздуху нужно было через три отсека, впотьмах (света на лодке не было). Переходы из отсека в отсек можно сравнить с огромным будильником, где полно всяких шестерёнок, креплений, винтов. В центральных проходах не могли разминуться два человека. А в боковых «лабиринтах» и вовсе передвигались в полусогнутом состоянии или на коленях. Вся подлодка - сплошная теснота, задействован и учтён каждый сантиметр. И это при огромных размерах лодки - 8 метров в диаметре и 120 - длиной. Для людей места было очень мало, потому что всё было «напичкано» современной техникой, оборудованием, различными запасами. Словом, странное соседство людей, опасной ядерной установки, радиоактивной техники и прочего.

Не могу объяснить, как это произошло, но из отсеков я всё-таки выбежал, почти потеряв сознание. Господь даровал мне секунды, чтобы я мог сорвать с себя маску и помутившимся сознанием понять, что произошло чудо. Нечто подобное со мной на этом пожаре уже было. Но мне повезло: задыхаясь в дыму, я увидел на полу аппарат и успел одеть его, но как только вышел из отсека - кислород в нём кончился. Видимо, он был уже кем-то использован и выброшен, но на несколько минут мне его хватило для спасения.

События же на лодке продолжали развиваться трагично. Инструкции гласили: если в отсеке пожар - помещение нужно герметизировать; если туда попал сжатый воздух - отсек нужно открывать для проветривания. Но что делать, если одновременно и пожар, и сжатый воздух? Начались короткие электрозамыкания. Подлодка теряла жизнь, стала останавливаться. Но, слава Богу, мы находились на поверхности, хотя и были предоставлены волнам.

Сигнал «SOS» на военных кораблях тогда подавать было нельзя, чтобы не обнаружил противник. Мы всё же установили связь со своей базой, и вскоре над нами кружили два самолёта, но реально помочь они не могли. Экипаж знал, что на помощь идут гражданские судна, находившиеся поблизости. Никому не приходило и в голову думать, что лодка может затонуть, потому что знали, насколько надёжно она была сконструирована. Команда шутила: «Чтобы нашу лодку утопить, надо её разобрать на части». Если коэффициент «живучести» американских субмарин подобного типа составлял 14 процентов, то нашей - более 30. Всё было продумано для таких нестандартных ситуаций.

Внутри корабля шла работа по ликвидации «ЧП». Командир принимает решение: незадействованных в ликвидации аварии людей вывести на поверхность лодки. Внутри остались примерно 10 человек, в том числе и я, так как входил по штату в состав аварийной группы, да и был физически сильным. За время проведения сложных работ я выходил на палубу всего два раза, да и то на 2-3 минуты, чтобы сделать несколько глотков чистого воздуха. Пожар вскоре мы потушили, кроме шестого и седьмого отсеков. Что там происходит - командир не знал. И он даёт нам указание: проникнуть в эти отсеки и выяснить обстановку. Но мы не смогли открыть перегородки; если бы это и удалось сделать, огонь и сжатый воздух сожгли бы нас дотла в мгновение ока.

К тому времени из экипажа мы потеряли четыре человека. Все ждали эвакуации. Я увидел, что матросы упаковывают в непромокаемые мешки и поднимают наверх секретную документацию, аппаратуру, вещи. Вместо того, чтобы идти с этими людьми наверх, я решил пойти в каюту и собрать кое-какие личные вещи. Помните, что сказано в Библии о времени, когда наступит великая скорбь? - «кто на кровле, тот да не сходит взять что-нибудь из дома своего; и кто на поле, тот да не обращается назад взять одежды свои» (Матф. 24:17).

Я же не захотел оставлять свой скромный скарб, ибо мы уходили в плавание на три месяца и каждый набрал немало дорогих сердцу вещей. «Дособирался» до того, что, увлекшись упаковыванием сумки, не услышал команды покинуть лодку. Вышел из каюты, а в отсеке никого нет. И лодка вроде бы накренилась, осела на «хвост». Тогда я поспешил на свой боевой пост, который герметично закрывался и был доступен всего нескольким человекам. Стал искать там «нагрудник» - спасательный жилет. Подводники их никогда не используют, но они где-то лежали на всякий случай. Пока искал, лодка всё больше оседала, «нос» поднимался.

Чувствую, происходит что-то неладное. Поспешил к выходу. И возле трапа, ведущего на верх лодки, столкнулся с командиром. Он спрашивает: «Ты один?» В отсеке я никого не видел, поэтому ответил: «Один». Вдруг мы слышим крик. Тут же вспомнил, что в дизельном отделении дежурил офицер, сменивший надышавшегося угарным газом матроса, которого я вытащил наверх. Командир говорит: «Пробирайся в «дизель», скажи офицеру, что нужно срочно покидать лодку». Я бегу, а офицер уже идёт мне навстречу. Кричу ему, чтобы он быстрее поднимался наверх, и сам поспешил к выходу.

В этот момент лодка переворачивается в вертикальное положение и под углом в 85 градусов начинает тонуть. Буквально в доли секунды я успел ухватиться за трап, который вёл к выходной камере, а офицер оказался на дне отсека, как в колодце. Пытаюсь выбраться наверх, но на меня с восьмиметровой высоты обрушивается столб воды. Это было страшно. Мелькнула мысль: «Всё. Конец. Бешено врывающийся в отсек столб воды мне не преодолеть». И вдруг поток воды прекратился. Позже я узнал: лодка столь стремительно начала погружаться в пучину, что не успели закрыть её верхний, наружный, люк.

Вода хлынула в выходную камеру, где находились командир и несколько матросов, гигантской воронкой закрутилась через другой, нижний, люк, на подступах к которому я находился. Но так случилось, что когда верхний люк уже находился на метр в воде, один из матросов - мичман Копейко - смог захлопнуть его ногами. Люк закрылся всего на одну защёлку, но и этого было достаточно. На глубине нескольких десятков метров лодка вдруг начинает принимать горизонтальное положение. Почему это произошло? На субмарине есть кормовые и носовые рули, которые управляют ею при погружении. Они были заклинены на всплытие, и благодаря этому лодка стала на ровный киль, продолжая тонуть теперь уже горизонтально.

Сколько маленьких неожиданностей! И каждая из них продлевала мне жизнь.

Когда лодка выровнялась и перестала литься вода, я из последних сил залез по трапу и, почти теряя сознание, услышал голос командира: «В нижнем люке человек! Скорее помогите ему!» Меня подхватили под руки, подняли внутрь выходной камеры. Теперь в этой титановой могиле нас было пятеро, в том числе офицер Юдин, который в совершенстве знал всё оборудование камеры, потому что обслуживал её.

Первым делом стали закрывать нижний люк, из которого меня вытащили. Но он был так неудачно встроен (находился как бы внутри колодца), что пришлось держать его верёвками и одновременно поворачивать спецмеханизмом. Мы, два мичмана, держали люк верёвками, а Юдин пытался его закрыть.

И вдруг из щелей нашей камеры полилась неизвестно откуда взявшаяся мутная, грязная вода и наполовину залила горловину люка. Устройства, которое использовал Юдин для закрытия, уже не было видно. Офицеру пришлось нырять, чтобы вставлять спецключ и поворачивать закрывающее устройство. Пока он там возился, мы стали замечать, что вода, струящаяся из щелей камеры, начала бурлить, как бы кипеть. Оказалось, вода, заполняя лодку, гнала к нам сжатый воздух, которому некуда было деваться. Вскоре в нашей камере создалось давление воздуха более пяти атмосфер. Почему так уверенно называю эту цифру? На учениях я неоднократно находился в такой обстановке и знаю, что при пяти атмосферах изменяется тембр голоса, появляются некоторые нетипичные ощущения.

В тот момент никто особо не обратил на это внимание, ибо шла борьба за жизни. Задраить люк не удавалось. Юдин нырял ещё и ещё. Наконец он вынырнул после долгого пребывания в воде (было видно, что лёгкие - на пределе) и, как ему казалось, закричал, хотя был едва слышен хрип: «Закрыл!» Мы облегчённо вздохнули: камера была изолирована от нижних отсеков, где была вода.

И тут снизу раздался стук. Из полузатопленной лодки подавали сигнал «SOS». Кто-то выбрался из «колодца» и просил помощи. Командир приказал: «Откройте люк». Мы на минуту замешкались, хотя нас учили сначала выполнять команду, а потом анализировать её. Какая-то неведомая сила затормозила и мышление, и действия (эта маленькая задержка, как оказалось, спасла нам жизни). Командир же повысил голос: «Немедленно открыть люк!» Я и ещё один мичман держали веревкой люк, а Юдин нырнул, чтобы вставить ключ в устройство. В эту минуту лодка провалилась на такую глубину, которая вызвала серию взрывов. Стук прекратился.

Под нами лодка стала разрушаться, начали лопаться от давления перегородки, взрываться оборудование, цистерны. Жуткий звук! Было страшно, потому что мы понимали: от этого ада нас отделяет только тоненький люк. Лодка, которой мы отдали пять лет жизни, разрушалась, образно говоря, на наших глазах, грозя взять с собой в морскую бездну и нас, любивших её, веривших ей. Стало ясно, что внутри она практически рассыпалась, все внутренности смела стихия. Если бы мы открыли люк, то безусловно погибли бы. Закрыть его обратно под напором воды и сжатого воздуха было нереально. А в живых внизу уже никого не было...

Наступили самые напряжённые минуты. Перед нами стояла задача: как можно быстрее отсоединить выходную камеру от гибнущей подлодки. Мы знали, что лодка и камера рассчитаны на пребывание на глубине до одной тысячи метров. Командир сделал расчёты и сказал, что над нами 1650 метров воды. Такого огромного давления наша камера долго выдержать не могла - море должно было вот-вот раздавить её. А подлодка продолжала опускаться, ибо пока ещё не было слышно характерного и привычного стука при соприкосновении со дном. Счёт шёл на минуты.

Внизу, в лодке, был, видимо, настоящий ад: сплошной гул, скрежет металла, взрывы! Пытаемся с помощью особого устройства отсоединить камеру от подлодки. Вставили ключ, и мы вдвоём начали давить на него с такой силой, что огромный титановый инструмент согнулся в дугу! Откуда только взялись такие сказочные силы? А устройство никак не поворачивалось.

Забегая вперед, скажу, что в 1993 году эксперты попытались снять камеру с затонувшей подлодки для установления истины. Научно-исследовательское судно «Академик Келдыш» зацепило камеру мощным тросом, который должен был, по расчётам, вытянуть семикратный вес камеры, наполненной водой. Но как только её стали приподнимать - трос лопнул, как гнилая нитка. Море умеет хранить тайны...

В те страшные минуты мы продолжали делать лихорадочные попытки отсоединить камеру. Я сел, стал себя успокаивать. Думал так: паника - делу не помощник; если камера не выдержит, то значит такова наша судьба, но при этом есть плюс - нас раздавит мгновенно, без мучений, не успеем ничего понять. Мой напарник тоже взял себя в руки, нашёл инструкцию по отсоединению камеры и стал очень внимательно и спокойно её читать, как будто над нами не занесла свою косу смерть. Нашёл место, где сказано, как это сделать вручную, без оборудования.

Но мы не спешили. Нашли ещё один способ отсоединения - сжатым воздухом. Практически ни один способ на лодке никогда не применялся. Стали искать клапаны, чтобы сжатым воздухом повернуть отсоединяющее устройство, напоминающее соединение пожарного гидранта. Как только нажали на клапаны, на лодке под нами раздался страшный взрыв. Мелькнула мысль: «Всё. Сейчас нас раздавит». Но, как оказалось, взорвались аккумуляторные батареи. На них попала вода, и началось активное выделение водорода, который и взорвался.

Этот взрыв нас и спас. Во-первых, каждую секунду лодка могла не выдержать напора глубинных вод, и внутренний взрыв на короткое время создал в ней давление, которое поддержало уже готовый лопнуть титановый корпус. Во-вторых, взрывом оторвало камеру от лодки, и она мгновенно наполнилась каким-то туманом. Для меня это было загадкой. Позже я рассказывал обо всём на различных госкомиссиях, и никто из спецов не мог объяснить возникновение этого «тумана». Он был такой густой, что заволок всю камеру, заполнил все уголки. Позже он так же мгновенно исчезнет. Я увидел, как Юдин закатил глаза и начал падать.

И в этот момент в камере раздался голос: «Всем включиться в ИДА». Поясню. ИДА - индивидуальный дыхательный аппарат. Их в этой камере не должно было быть. Но случилось так, что ИДА были подняты сюда начальником медслужбы для спасения тех первых двух пострадавших, которые отравились угарным газом. Врач хотел использовать эту камеру для восстановительной терапии, предварительно стравив из ИДА часть кислорода, тем самым насытив воздух. Но моряки погибли, и аппараты не понадобились.

Камера - двухъярусная. На верхнем ярусе находились командир и мичман с двумя аппаратами. Внизу нас было трое - и три ИДА. Казалось бы, никаких проблем, всё как будто специально приготовлено для нашего спасения. Протяни руку, возьми аппарат и надень - вот и всё, что от нас требовалось. «Всем включиться в ИДА»... Этот голос хранится в моей памяти и сегодня. После спасения я сотни раз анализировал каждую ситуацию в тот трагический день, каждое движение своё и товарищей. И пришёл к выводу: этот голос не принадлежал ни одному человеку из нашей пятерки, находившейся тогда в камере. Он вообще не был похож на человеческий. Для меня только потом станет понятным, что это был глас Божий. Иных объяснений не нахожу по сей день.

И вот в ту минуту сработал воинский «механизм» беспрекословного выполнения приказа: мы на нижнем ярусе мгновенно стали исполнять команду. Для чего нужно было надевать ИДА - никто над этим и не задумывался. Надо сказать, что надевать аппараты нас учили довольно много, мы отрабатывали это в самых разных условиях, в том числе и экстремальных. Но тогда я так спешил, что умудрился надеть его неправильно. Это спасло мне жизнь. И не мне одному. Оказывается, только двое проявили выдержку, самообладание и сумели в критической ситуации верно выполнить команду.

Поясню, что такое ИДА. Он состоит из дыхательного мешка, двух баллонов по бокам и спецвещества. Кислород, вырабатываемый веществом, поступает в баллоны. Выдох делаем в это вещество, которое поглощает углекислый газ и выделяет кислород; кроме того, дополнительная порция кислорода идет из баллонов - всё смешивается в дыхательном мешке и мы дышим этой смесью (замкнутый цикл). Аппарат универсален: в нём можно находиться под водой, в зоне пожара. Вес - 15 кг. Вначале одевается дыхательный мешок, а потом маска.

Я надел маску, а дыхательный мешок натянуть на себя не смог. Дышать можно было без проблем, но аппарат приходилось всё время держать в руках. Видя, что Юдин лежит без сознания, мы с Черниковым попытались подключить к ИДА и его. Не получалось. И тут командир даёт странную для нас команду: «Снимите свои аппараты - они вам мешают, и спасайте Юдина». Но отказ от ИДА, даже кратковременный, грозил опасностью.

А происходило вот что. На лодке только что утих пожар. Она не была провентилирована. Весь угарный газ и сжатый воздух накачало в нашу камеру, так как она находилась наверху лодки. Как мы так долго оставались живы в таких условиях без ИДА - непонятно. С трудом одели аппарат на Юдина, не снимая свои ИДА. Юдин стал дышать, но в сознание не приходил.

И тут у меня мелькнула мысль: «Что-то не слышно командира». Поднимаюсь на верхний ярус и вижу такую картину: командир сидит, у его ног лежит ИДА (он его и не пытался надеть, не оценив, видимо, серьёзность обстановки), из горла раздается предсмертный хрип, голова безжизненно свалилась набок. Рядом - мичман, тоже без аппарата; по всей видимости, он был уже мёртв несколько минут. Понимаю, что надо спасать командира. Пытаюсь одеть на него аппарат. Ничего не получается, потому что одной рукой держу свой ИДА. Зову на помощь Черникова, который изо всех сил старается привести в чувство бессознательного Юдина. Но Черникову не до меня.

И тут краем глаза замечаю, что стрелка глубиномера резко поползла вниз. Камера начала всплывать! С огромной скоростью! Сотни метров мы пролетели за минуты. Черников стал подниматься ко мне. Я уже радостно думал: «Сейчас «откачаем» командира, камера всплывёт - всё будет хорошо». Черников успел высунуться по пояс с нижнего яруса на верхний, как стрелка глубиномера достигла цифры «0» и раздался хлопок. Вижу лишь мелькнувшие ноги моего товарища.

Произошло же вот что. Верхний люк в экстремальной ситуации был закрыт всего лишь на защёлку. И вот теперь, когда давление воды упало и ничто уже больше не прижимало люк к камере, внутреннее давление сорвало его с защёлки, и Черникова выбросило через люк в воздух. Он подлетел над морской гладью примерно на 20-30 метров и затем упал с этой немалой высоты на воду, прямо на дыхательный мешок. Воздуху в дыхательном мешке деваться некуда, в баллон он не пойдет - там пять атмосфер, и поэтому воздух выбило в лёгкие. Как впоследствии показало вскрытие, Черников погиб от сильнейшего разрыва легких. Аппарат его погубил, и он же не дал телу утонуть.

А меня спасло то, что я находился сбоку, возле командира, а не по центру, у люка, как Черников. И аппарат был надет неправильно - дыхательный мешок я держал в руках. Чувствую, как огромная сила тянет меня наверх. Сумел изо всех сил уцепиться за горловину люка, оставив полтуловища в камере. Рядом плавал мой дыхательный мешок. Если б я его надел правильно, то со мной скорее всего произошло бы то же самое, что и с Черниковым. Срываю маску с лица. Вижу, что камера, выпустив сжатый воздух, тут же начинает медленно тонуть. Остался один на поверхности моря. Рядом никого не видно...

Теперь прокомментирую с позиций верующего человека то, что произошло в камере.

Наше положение было похоже на то глобальное состояние мира, в котором он сегодня находится. Смотрите: голос, который отдал команду надеть ИДА, слышали все, дыхательные аппараты имели все. Но почему-то надели их только мы с Черниковым.

Погибшие же товарищи напоминают мне людей, с которыми позже приходилось сталкиваться в христианской жизни. Мичман Краснобаев, который и не пытался взять аппарат... Командир взял ИДА в руки и даже поставил у своих ног, но... Они похожи на людей, к которым мы приходим с вестью о Христе, но в ответ слышим: «Нам это не надо», - и закрываются двери и сердца.

Мичман Черников, который действовал хладнокровно, делал всё очень правильно, но тем не менее он погиб. Аналогия таким людям - в Библии. О них говорил ещё Христос. Они всё делают верно: отдают десятину с мяты, соблюдают религиозные установления. Но погибают. Это фарисеи и законники. Мичман Юдин просто не слышал этой команды - он потерял сознание и умер до того, как раздалась весть. Он напоминает людей, которые ждут евангельской вести, нашего стука в их дом, но мы приходим - и бывает уже поздно...

Итак, я оказался в холодной воде. Температура моря - плюс два градуса. Высота волны - полтора-два метра. Никаких плавсредств для спасения. Выбравшись на свет с огромной глубины, я в первые минуты испытал чувство радости и ликования. Но эти ощущения быстро прошли, когда реально оценил ситуацию, в которой оказался. Подумал: «Если бы далеко на горизонте виднелся берег - плыл, пока хватило сил. А что делать сейчас?» Как потом выяснилось, до ближайшей земли было 720 км. Но тонуть я не собирался. Не для того прошёл ад испытаний в подлодке, чтобы, увидев небо, опять пойти на дно. Поплыл в никуда, просто так.

Держаться на волнах было нелегко. Медики позже скажут, что в такой холодной воде люди погибают через 15-20 минут. Я пробыл в воде 40 минут (некоторые мои товарищи, как потом узнал, - полтора часа). Одежду с себя не сбрасывал, потому что понимал: даже мокрая материя в какой-то степени держит тепло и сдерживает холод. Но она так сильно тянула вниз, что я быстро терял силы.

Неприятными были волны. Есть волны высокие, которые «катают» тебя. А в тот момент волны были с «барашками» и они захлестывали, сбивали дыхание, мешали держаться на поверхности. Кроме того, кругом плавали солярка и масло от подлодки, так что я наглотался и воды, и горюче-смазочных материалов. Но вот появилась крупная волна, которая подбросила меня вверх, и я увидел на горизонте корабли. Был почему-то уверен, что идут спасать только меня. Тогда ещё не знал, что спаслись и другие, что в 300 метрах от меня был плот с людьми.

Если кто помнит, в тот год некоторые газеты напечатали снимок, сделанный норвежцами с разведывательного самолёта. Под фотографией стояла подпись: «Плот со спасшимися матросами подлодки «Комсомолец» и в трёхстах метрах от него - два безжизненных тела». Одним из «безжизненных тел» был я.

Волны усилились, и всякий раз, находясь на их гребне, я видел, как корабли приближались. Не доходя до меня несколько сотен метров корабль, идущий первым, остановился. Я подумал: «Видимо, хотят подплыть на катере». Но меня, как потом выяснилось, никто спасать не собирался. С корабля меня, словно щепку в волнах, не было видно. К счастью, я оказался между плотом и кораблём. Когда спасатели плыли к плоту, то наткнулись на оранжевый дыхательный мешок погибшего Черникова. И только тогда увидели меня, теряющего последние силы и пытающегося поднять руку над водой...

Вернусь к трагедии на лодке. Почему она начала тонуть? Есть несколько версий. Возникло короткое замыкание от насосов, автоматически регулирующих гидравлику кормовых горизонтальных рулей. В загоревшемся отсеке хранилось полтонны заспиртованного хлеба (в таком состоянии он не портится полгода). Здесь же находилось большое количество очень взрывоопасного спецвещества, которым практически не пользовались, но оно было необходимо как дыхательный резерв. И, вероятно, вдобавок ко всему был неисправен датчик подачи кислорода в отсек (положено иметь 20-21 процент кислорода, а его было, как предполагают эксперты, около 30 процентов). Всё это впоследствии дало температуру горения более тысячи градусов. Лодка раскалилась в корме до такой степени, что море вокруг кипело. Титановый корпус лопнул, в отсек стала поступать вода, гася пожар. Если бы вода равномерно поступала во все отсеки, то лодка не потеряла бы устойчивости, а тут она перевернулась, как рыболовный поплавок под тяжестью грузила...

На небольшой надувной плот пытались взобраться больше 60 человек, хотя он был рассчитан только на 20. Многие держались за края, находясь в воде. Состояние духа моряков было очень высоким. Слышались даже шутки. А когда показались корабли, то моряки начали даже петь нашу экипажную песню «Варяг». Потом стало происходить ужасное. Как только подошли корабли, люди стали умирать буквально один за другим. Умирали даже тогда, когда их сняли с плота и перенесли на баркас.

Всего с «Комсомольца» живыми подняли на борт гражданского рыбоперерабатывающего судна 30 человек, в том числе и меня. Чувствовали все себя по-разному: кто-то почти не нуждался в медпомощи - их лишь отогрели в парилке и накормили; кому-то врачи делали уколы, давали лекарства. У меня, например, сутки держалась очень высокая температура тела, не чувствовал ног. Обморожение было не впервые - однажды заблудился в сопках и испытал подобное. У офицера, который лежал со мной рядом, два раза останавливалось сердце. Некоторых выводили из психического шока.

Был и такой случай. Два офицера и матрос чувствовавшие себя лучше всех, вышли после сауны и обеда на палубу и попросили закурить, чтобы снять нервное напряжение. Сделали по одной затяжке - сразу же умерли. Их организмы оказались измотанными борьбой за выживание, силы были «на нуле» и резкий переход от обострённого критического состояния к расслабленности их убил. Медики сделали всё возможное, но спасти их не удалось. Ощущение «хорошего самочувствия» оказалось самообманом боровшегося, но ослабевающего организма.

Кто погиб в той трагедии? Из 22 мичманов в живых остались 9. Из 30 офицеров - чуть меньше половины. Из 15 матросов выжили трое. Казалось бы, матросы были достаточно обученными, самыми крепкими (во флот, тем более в подводники, брали тогда только физически абсолютно здоровых ребят). Все моряки находились в равных условиях. Но оказалось, что ни физическое здоровье, ни навыки и умения не помогли в этой борьбе за жизнь. Среди офицеров и мичманов были люди, у которых ещё до аварии «пошаливали» сердца (это скрывали), но они выжили. А молодые парни без физических изъянов погибли.

Первыми после спасения ушли из жизни обожжённые, не выдержав переохлаждения (очень большой контраст для организма). Вторая категория погибших - это те, кто, находясь на плоту, приняли из фляжек по 100 граммов спирта «для сугрева души». Я, кстати, за всю свою жизнь не выпил и глотка водки. С медицинской точки зрения всё объясняется просто: человек выпил - и у него начинается интенсивный теплообмен в организме, а это в холодной воде очень опасно.

На рыболовецком судне нас осталось в живых всего 27 человек. Всех переправили в госпиталь. Потом был санаторий. Поправили здоровье, и нам предложили выбрать любое место для прохождения дальнейшей службы. Я назвал Киев. Получил там квартиру, работал в военном училище...

Вы думаете, после этих страшных событий я тут же принял Бога и изменился? Нет. Да, я спасся самым чудесным образом, да, я явственно слышал неземной голос. Но верующим не стал, хотя глубоко внутри понимал, что всё происходившее контролировалось свыше.